— Да, — раздался голос в трубке.
— Николай Петрович, мне нужен ваш совет, — отбросив всякую вежливость спросил шеф Гестапо.
— Попробую угадать, нужны специалисты для снятия показаний спутников, которые Виктор выкинул к вам?
— Именно.
— И взять их конечно неоткуда?
— Еслиб было откуда, то я бы вам не звонил, — без тени раздражения заметил Мюллер.
— Возьмите выпускников астрономического факультета, другого выхода я не вижу, они очень хорошо знают все эти орбиты, расстояния, и прочее вам надо им дать только пару переводчиков и еще им придется пройти курс компьютерной грамотности. Там ведь все на компьютерах завязаны не на домашних, а совсем других, со специальными программами.
— Еще бы, столько денег за них выплатили, — не смог сдержаться от замечания Мюллер.
— Они вам сторицей окупятся, — весело ответил Николай Петрович, — а ребята быстро разберутся что к чему. Вы уж мне поверьте дате талантливой молодежи проявить себя, и они проявят. Причем так, что вы сами удивитесь.
— Чтож, попробую ваш совет, — ответил Мюллер и положил трубку.
Берлин. Главное здание проекта «Призрак в доспехах».
Октябрь 1939 г.
Молодые ученые Карл Риднеш и Фриц Гуленштайн были веселы, добры, и обожали свою работу. Оба год назад окончили высшее образование на факультета астрофизики и работали в Беленгевской обсерватории. Они сдружились еще на первом курсе и до сих пор не потеряли этой дружбы. Политикой они нисколько не интересовались, армия, и война были от них очень далеко, так им казалось. Но если вы не ищите армию, армия найдет вас. Как говорил наш военрук. И еще важный момент, они не испытывали никакого пиетета или уважения перед власть предержащими. Наверно на это их мировоззрение повлияли звезды и огромные расстояния вселенной, наблюдаемой в телескоп. Поэтому когда их вежливо, но настойчиво, пригласили к Рейхсминистру, они просто поехали.
— Здравствуйте господа, — поднялся им навстречу Мюллер, удивившись, что не услышал традиционного нацистского приветствия, — проходите, устраивайтесь, — он сделал широкий жест, приглашая гостей не на стулья, а в кресла.
Поздоровавшись Карл, как самый наглый сразу заявил:
— Герр Мюллер, мы астрофизики, а не астрологи. Поэтому сразу скажу, если вы нам предлагаете поработать в Аненербе, то мы отказываемся, — его друг согласно кивнул в ответ. Таким поведением гостей Мюллер был немного ошарашен, он привык, что все вытягиваются по струнке, но сразу собрался и заговорил в совершенно в другом тоне. Как хороший, друг.
— В Аненербе и так много «специалистов», — последнее слово он выделил иронией, — вас я бы хотел попросить о другой работе.
— И какой же? Чем звезды могут помочь Гестапо? Извините, Рейхсминистр, но мы далеки от ваших проблем, — ответил Фриц Гуленштайн.
— Ошибаетесь молодые люди, — усмехнулся шеф Гестапо, — вы, как никто другой, ближе к нашим проблемам.
— И каким же образом? — разом воскликнули удивленные молодые люди.
— А очень простым, — расхаживая по кабинету стал медленно объяснять Мюллер, — вот представьте, вы со своих телескопов смотрите в космос, на планеты и звезды. Видите их, фотографируете. А теперь представьте что такой же телескоп, только поменьше установили в космосе, и наблюдают за нашей землей. А так же за передвижением войск, кораблей, и даже самолетов. Не отказались бы понаблюдать в подобный телескоп?
— Естественно не отказались, но кто нам его в космос доставит? Только не говорите про фон Брауна, я изучал его работы, пока они не были засекречены, хорошо, если его ракета достанет стратосферы, — эмоционально возразил Карл.
— А если я скажу, что такие спутники уже есть? — спросил Мюллер, и его оппоненты в этом месте спора почувствовали себя неуютно.
— Естественно обсерватория на орбите — это нечто, — заявил Фриц, — я бы с радостью занялся подобными исследованиями.
— Но есть проблема, — холодно ответил Мюллер, — вернее их несколько, но основное — это война, вступление вас в армию, и режим строгой секретности. Обратной дороги не будет.
Оба молодых человека надолго задумались.
— Но это все правда? — с надеждой спросил Карл, — о спутниках-обсерваториях, о возможности исследовать космос.
— Правда, возможно мы даже пошлем в космос межпланетные аппараты, — Мюллер все же был очень хорошим психологом, — но если мы проиграем войну Англии и Франции, то ни о каких межпланетных полетах не может быть и речи.
На этом он замолчал, давая обдумать все астрофизикам.
— Если все это правда, и есть сделанные человеком, то есть искусственные спутники земли, которые летают по орбите, то вы можете располагать нами, — первым решился Карл.
— Да, заодно можно понаблюдать за планетами, — отозвался Фриц.
— А вот планета у вас будет одна — Земля, — сразу остудил их пыл Мюллер, — запомните сейчас война, и все остальное потом. Раз вы дали свое согласие, то расскажу вам больше это два специализированных спутника-шпиона, как раз для военных задач. И ваше задание — освоить их управление и получение разведданных, с вами будут работать несколько других специалистов. Надеюсь вы с ними сработаетесь, — за все время беседы он первый раз усмехнулся.
— Мы готовы, — одновременно встали с кресел астрофизики, — но после войны мы хотим заняться исследованиями космоса.
— Согласен, — усмехнулся Мюллер, — но только после войны. А теперь идите, вы должны подписать бумаги об ответственности за разглашение тайны проекта, получить форму и все такое. Желаю удачи господа, и учтите через две недели жду от вас результатов.
Последняя фраза прозвучала как-то зловеще.
Отдельный особняк проекта «Призрак в доспехах», в пригороде Берлина.
Ноябрь 1939 г.
Только после того как они получили второй допуск и узнали во что вляпались, астрофизики «залились горькими слезами». Но ничего не поделаешь, работа есть работа. На пару дней приехал Вальтер Браун и наладил компьютеры, насколько мог. То есть загрузил операционную систему и все прилагающиеся программы. Когда удивление от необычной техники прошло, а прошло оно очень быстро. Началось освоение программ. И не методом научного тыка, а строго по инструкции. И они стали с двумя переводчиками и тремя военными, осваивать дело космического шпионажа. Поначалу получалось плохо, то снимок выходил нечетким, то без координат, то вообще снимал что-то где-то, но понять что и где было невозможно. Но через неделю они научились наводить и делать снимки не только с гелистационарного спутника, но и с летящего по орбите. Ровно через две недели как и обещал приехал Мюллер. Оба ученых, несмотря на замечания военных, так и не не надели мундиры, ходили в обычных гражданских костюмах. Мюллеру устроили показ, Карл, открыл окно и высунувшись из него, прокричал охраннику на воротах:
— Ганс, посмотри вверх, и помаши рукой.
— Зачем? — удивился охранник.
— Делай что приказывают, — я выше тебя по званию! — пришлось применить окрик Карлу.
«Ох, уж эти гражданские», — подумал Ганс и запрокинув голову улыбнулся и помахал рукой. Он был бы очень удивлен, если бы узнал, что это его действо видит на мониторе сам Рейхсминистр Германии и шеф Гестапо. На экране Ганс, которого как казалось просто снимали с десятиметровой вышки видеокамерой, улыбнулся небу и помахал ему рукой. Погода в этот день оказалась безоблачной, поэтому эффектный показ получился. Мюллеру два ученых показали видеозапись, полученную со спутника, и отдельные фотографии.
— Это все хорошо, — сдерживая негодование ответил Мюллер, — но мне бы больше хотелось посмотреть не улыбающегося охранника, а на скажем на военные аэродромы англичан.