Олег Шенин на этом заседании сказал: «…многие парторганизации заняли выжидательную позицию, надеясь, что Комитет конституционного надзора СССР отменит распоряжение российского президента». Но надеяться на это, объяснил Шенин, нечего. Комитет, судя по всему, не вступится за партию. Нужно действовать самим»…
…Когда Шенин переступил порог президентского кабинета в Форосе, он потребовал от Горбачева незамедлительно отменить указ Ельцина. Горбачев в ответ стал говорить, что не стоит горячиться, необходимо подождать заключение Комитета конституционного надзора и уж лишь тогда принимать какое-то решение. Шенин, не выдержав, раздраженно прервал президента: «С вами давно все ясно».
ДОСЬЕ СЛЕДСТВИЯ
документ без комментария
Из протокола допроса Олега Шенина от 6 ноября 1991 г.
Я верил в искренность Президента СССР, в его озабоченность по поводу развала Союза как федерации, финансово-кредитной системы, системы народовластия Советов народных депутатов, снижения возможностей социальной защиты людей. Поэтому мной двигала ответственность за поручение Генерального секретаря ЦК КПСС быть «на хозяйстве», знать обстановку, информировать его — что я, в силу личной дисциплины и понимания сложности обстановки, и делал. Однако это генсеком, по непонятным причинам, не было востребовано. И другого ответа, кроме того, что он все просчитал, у меня теперь нет.
Разговоры о сложности обстановки были нередки в кругу Президента СССР с участием Крючкова, Язова, Пуго, Бакланова, Павлова, Янаева. Иногда на такие разговоры приглашались я, Прокофьев, бывал на некоторых таких встречах и Тизяков.
Президент в этом кругу яростно защищал сохранение Союза как федерации, единой финансово-кредитной, налоговой системы, говорил, что нельзя доводить народ до обнищания, что надо делать все, чтобы обеспечить социальную защиту людей, надо наводить конституционный порядок в стране, соблюдать законы СССР и указы Президента СССР. Именно над этим надо всем работать, говорил президент. Надо, наконец, научиться давать отпор, как он говорил, «так называемым демократам».
Иногда на такие разговоры приглашался и Лукьянов, которого за глаза президент с иронией называл «отцом русской демократии», намекая на его установившиеся контакты с различными фракциями парламента, движениями… и т. д., что, на мой взгляд, было очевидной необходимостью для Лукьянова, так как он возглавлял Верховный Совет СССР.
Президент сам много внимания уделял (я поражался, как он на это находил время) подготовке к съездам народных депутатов РСФСР, событиям на митингах, газетным публикациям, выступлениям Ельцина, представителей межрегиональной депутатской группы, «Демократической России» (естественно, тем моментам, которые касались лично его). Неоднократно при мне давал задание найти документ о здоровье Ельцина, который рассматривался Политбюро то ли в 1987, то ли в 1988 году.
Мне известно, как президент давил на секретарей ЦК Дзасохова, Лучинского, председателя Гостелерадио Кравченко, заставляя их отслеживать передачи по ТВ и публикации в средствах массовой информации и своевременно принимать контрмеры.
Все это не только отвлекало людей от стремления к гражданскому согласию, но и создавало основу для конфронтации во взаимоотношениях с республиканскими органами власти, в том числе и России, что, конечно же, ухудшало и обостряло ситуацию в стране…
Возвращение в Москву
Бакланов, Болдин, Шенин возвращались с «Зари» на той же самой машине. Водитель 9-го отдела КГБ Юрий Аркуша отметил, что настроение пассажиров резко изменилось. К Горбачеву ехали, о погоде рассуждали, обратно — раздраженные, перебрасывались короткими фразами.
Плеханов — он был в головной машине — по радиотелефону продолжал операцию по изоляции президента. Экипаж самолета «Ту-154», оборудованный специальным пунктом управления Вооруженными силами, получил распоряжение готовиться к отлету в Москву.
Начальник 9-го отдела КГБ СССР в Крыму полковник Л. Толстой получил задание после прибытия на аэродром вернуть водителей, которые доставили гостей к самолету, на «Зарю» и оттуда никуда не выпускать. Генералов должен был проконтролировать эвакуацию в Москву операторов «ядерного чемоданчика».
Из показаний Л. Толстого