И всё-таки я немного ошибся, барон поспел первым и даже не пытаясь поговорить его люди сразу атаковали. Нельзя недооценивать противника, бандиты видели перед собой одного рыцаря, да еще и пешего и двух подростков, это их и погубило. К тому времени, когда подскакала вторая группа, на земле уже остывало четыре трупа. Вновьприбывшие повели себя достаточно странно, они без разговоров начали окружать и меня с детьми и людей барона, что тем очень сильно не понравилось, но поделать уже ничего не могли. Как-то так получилось, что схватка затихла сама собой, видать эта сотня была совсем не дружественной ни барону, ни мне. Какой-то более сильный шакал?
- Кто из вас барон Синезуб? Я герольд Короля.
- Я барон Синезуб. Что Вам угодно и почему Вы мешаете мне наказать разбойника?
- Я привез грамоту от Короля. Если Вы сможете прожить год и не потерять своих владений, то Король закрепит за Вашим Родом эти земли навечно. Вот грамота. Что касается Вашего второго вопроса, то я не вижу здесь разбойников, барон, кроме Ваших людей. Кто Вы, Ваша Доблесть?
- Я Руслан, Принц Крови Империи Аратан. Я обвиняю этого человека в самозванстве, разбое, грабежах и убийствах, и заявляю, что он недостоин рыцарского звания!
- Барон, что Вы ответите на обвинения этого рыцаря?
- Я не знаю никакой Империи Аратан, а значит буду расценивать его как еще одного однощитового рыцаря. Если он готов доказать свои обвинения в поединке, то пусть достает свой меч.
- Ваша Доблесть, Вы принимаете вызов барона?
- А что еще я тут делаю?
- Как сторона получившая вызов вы вправе назвать условия поединка.
О такой удаче я даже и не мечтал. Теперь схватка будет идти на моих условиях и по моим правилам.
- Все просто. Бой насмерть, без брони, победивший получает все!
- Барон?
- Принимаю!
Глядя как барон готовится к бою, я начал понимать почему именно он стал вожаком этой банды и почему его люди готовы идти за ним даже на смерть. Барон был красив, красив той внутренней силой, харизмой, что жила в нем, это был боец, воин, скорее всего он ничем не уступал мне, может быть даже был лучше. Да, мне, но не тому что из меня сделали в Императорском Медицинском Центре. Он этого не знал и потому вышел на бой полностью уверенный в своей победе. Вероятно, на его памяти была уже не одна сотня подобных схваток, вероятно он еще никогда не встречал бойца, не то что сильнее его, а даже равного. Жаль, но придется его убить, если бы он был немного умнее, немного терпимее, немного благороднее и еще много чего «немного», то скорее всего у него бы все получилось, он обрел бы легитимность, расширил бы пределы своего баронства, может быть даже когда-нибудь, стал бы королем, основателем великой династии, может быть от него пошли бы великие войны, полководцы, ученые, музыканты или художники, жаль, да, жаль, что сейчас он умрет. Мы стояли друг напротив друга, у барона в руках по мечу, у меня меч и кинжал, я давал возможность атаковать, это все что я могу для него сделать, нет, не все, еще я могу убить его быстро и почти безболезненно. К сожалению барон выбрал иной вариант. Он напал, но напал не физически, а ментально, вероятно это был его козырь, его главная карта, но к его сожалению как псион он был откровенно слаб. В первое мгновение мне показалось, что он меня сломает, показалось, что я уже встречался с подобной силой, но я ошибся, атака была слабой и плохо подготовленной, а вот та злоба, та ненависть, жажда убийства, они да, они были сильны. Всего лишь краткий миг отделял ментальную атаку барона от атаки физической, это было хорошо отрепетированное и спланированное действие, но его ментоатака напоролась на мой защитный ментококон, который я уже даже и не снимал никогда, и не причинила мне никакого вреда, а в скорости тягаться со мной он не мог. Быстрый шаг в сторону и выхлест мечом снизу в верх. Его руки так и не отпустили мечей, если бы он был викингом, то мог бы гордиться, оружие не покинуло его рук, зато руки отделились от тела. Какие-то секунды он еще стоял, непонимающе глядя на обрубки, а потом с диким ревом и звериным оскалом прыгнул прямо на меня. Не знаю, чего он хотел, может вцепиться мне в горло зубами, а может это был просто последний порыв его злобы, но там, где я стоял остался только мой кинжал, который вошел ему чуть ниже и правее пупка и уже по инерции вскрыл и брюшину, и грудную клетку, перерубая мышцы, сухожилия, легкие, сердце и кости как траву. На землю упал уже труп. Над местом схватки повисло полное молчание. Только один из сопровождающих герольда что-то азартно ему шептал, показывая то на меня, то на труп барона. Герольд сначала морщился, что-то отвечал, а потом согласно махнул головой и направился ко мне.