Райден кивнул.
И Гален нанес смертельный удар.
Вскоре оставшиеся траксианцы увидели, что их командир лежит поверженным в грязи, и начали спасаться бегством. Борьба закончилась.
Подойдя ближе, Райден посмотрел на пришельца, которого ненавидел всю свою жизнь, и почувствовал… ничего. Он встретился взглядом с Галеном.
— Спасибо за помощь, — Гален кивнул, и Райден удобнее устроил Харпер в своих руках. — Мне нужно отнести ее к регенеративному баку.
Харпер проснулась, плавая в вязкой жидкости.
Она сморщила нос. Ощущение было странным, словно оказаться в луже желатина. Харпер не чувствовала боли. Ухватившись за края регенеративного бака, она подвигала ногами. Они исцелились.
Харпер села и осторожно выбралась из резервуара. Сначала ей показалось, что она в комнате одна. Стоя у бака, она дрожала, пока синяя липкая жидкость стекала с нее на пол.
Тогда Харпер увидела поблизости стул и крепко спящего на нем большого гладиатора. У нее защемило сердце. Он осунулся и выглядел опустошенным.
Райден пришел за ней. Да, сначала он все испортил, но потом одумался. Ее идеальный несовершенный гладиатор.
Харпер вытащила из стопки большое полотенце и, вытершись досуха, заметила на втором стуле шелковый халат. Придерживаясь за спинку, Харпер оделась.
Она подошла к Райдену и просто любовалась им.
Внезапно он открыл глаза.
— Харпер? — Райден выпрямился и, притянув ее к себе, уткнулся лицом ей в живот. — Ты в порядке?
— Все зажило, — она провела пальцами по его коротким волосам. — Как Реган?
— Отлично. Отдыхает. Немного боится, но Торин, как ни странно, очень ее опекает. Не уверен, хорошо ли, что он постоянно крутится возле нее, но она, кажется, считает его присутствие успокаивающим.
Большой страшный Торин кого-то успокаивает?
— Не сомневаюсь, у него благие намерения.
— Да, благие.
— А Рори?
Райден покачал головой.
— Гален ищет ее и ждет вестей от своих контактных лиц.
— Черт возьми, — Харпер прерывисто вздохнула.
«Рори, мне так жаль».
— Мы найдем ее.
— Рори сильная, — кивнула Харпер. — Она много лет занималась смешанными боевыми искусствами и рукопашным боем. Но также она вспыльчива. Будет спорить, сопротивляться и драться, — и попадет в неприятности. — Я не сдамся, пока мы не найдем ее и Мадлен Кокран. Она тоже была похищена со станции, — Харпер молилась, чтобы Мадлен была на Карфагене.
— Прости меня, — Райден посмотрел на нее снизу вверх.
— За что? — нахмурилась она. — За Рори? За то, что спас меня? За то, что забрал с корабля и вылечил?
— Ты бы и сама спаслась, — он посмотрел на Харпер. — Прости за то, что был идиотом и оставил тебя.
— Я просто рада, что ты вернулся, — она позволила себе опустить взгляд и осмотреть его твердое татуированное тело. Он принадлежал ей. Весь он. — Но почему?
— Ты была права, — сказал Райден. — Месть… бессмысленна. Когда ты попала в беду, я понял, что убийство командующего ничего мне не даст. А твоя смерть отнимет все, что у меня есть.
Склонившись, Харпер нежно поцеловала его в губы, и он ухватил ее за подбородок.
— Ты делаешь меня цельным, Харпер. Заполняешь собой все темные одинокие уголки моей души.
— Какие милые слова, гладиатор, — она почувствовала в груди тепло.
— Долгое время во мне жила лишь пустота. Потеряв семью и дом, я запер часть своей души. Теперь я больше не пуст.
Райден потянулся вверх и мозолистыми пальцами стянул с ее плеч халат. Харпер решила, что он хочет усадить ее к себе на колени, но тогда ощутила прикосновения к своим рукам. Изучив их, Райден обхватил ее груди и провел пальцами по ребрам. Затем он спустился к ее животу, оставляя касаниями жгучий след.
Райден проложил путь к ногам Харпер, останавливаясь в тех местах, по которым ударил «лицо со шрамом».
— Райден, я полностью исцелилась.
— Я должен убедиться.
В конце концов, он опустил ее к себе на колени, и она оседлала его, чувствуя под ягодицами твердый член.
— Кто-нибудь может войти.
— Я запер дверь, — Райден расстегнул свои штаны, и Харпер поерзала на нем.
— Итак, ты все-таки скажешь, что чувствуешь ко мне?
— Я уже говорил. Я чувствую к тебе все.
— Райден. Это не то, что я хочу услышать.
— Гладиаторы не должны говорить о чувствах.
— Значит, гладиаторы все же чего-то боятся, — она опять поерзала, дразня его.