Вдруг он резко выпрямился, лицо его разгладилось, на нем появилось безмятежное выражения безразличия и спокойствия. Легкими брызгами снова заполнилась комната и прозрачным бризом растворилась где-то под потолком.
Капитан положил руки на колени и еще секунду слушал что-то, потом закрыл крышку рояля и спокойно громко сказал:
— Что ты там топчешься, заходи.
Я тихо вошла, все еще под впечатлением.
— Ну, как?
— Очень понравилось. Вы же Капитан "Марии-Мисхоры"?
Капитан пристально напряженно посмотрел на меня.
— Я — Аиша. Помните меня, тогда в порту!
Капитан тепло улыбнулся.
— Это судьба, — тихо сказал он, — Я рад, что все так сложилось. Что ж, значит, ты и есть тот самый сюрприз, который мне приготовил Максимус? — бодро встав, сказал Капитан, — Мальчишка принес мне записку от него. Что за старомодный бред, как будто просто нельзя позвонить. Приходи, мол, я вернулся, и дома тебя ждет сюрприз.
Вот ты тот сюрприз и есть, ведь так?
— Не знаю, наверное.
— Ну, женщина в его доме не новость, где он только их берет. А ты на сюрприз очень даже похожа, — он легко щелкнул меня по носу, — Ты похорошела, я даже тебя не узнал. Если Максимус за два часа сделал из тебя эдакую красавицу, то что же будет дальше?
— Он собрался делать из меня человека, — буркнула я.
Капитан широко улыбнулся, на мгновение, показав ровные белые зубы.
— Это он любит. Пойдем, посидишь со мной. Мне интересно, как вы столкнулись-то вообще.
Капитан провел меня через залу в маленькую тесную комнатушку.
— Это бар, — хозяйски представил комнату Капитан, — Ты будешь что-то пить?
— Вермут?
— Есть.
Капитан налил мне вермута. Облизнул губы и достал откуда-то из недр стойки томатный сок. Путем некоторых манипуляций он получил коктейль.
— Кровавая Мэри, пила когда-нибудь?
— Нет.
— И правильно. Что-то нашего друга долго нет. Ну, рассказывай, как и что!
Я честно, как запомнила, рассказала все с того момента, как мы с ним расстались.
— Ужас какой-то! Не надо было мне тогда тебя оставлять. Я еще думал вернуться за тобой, но потом передумал. Выходит зря. Прости, это из-за меня все. Я не должен был тебя оставлять, — Капитан говорил это все спокойно, как будто бы отстраненно, просто констатировал факт, — Но все случилось, как случилось. Еще одно доказательство: что не делается, все к лучшему. А что с той Мисхорой, помнишь, ты рассказывала?
Взгляд его тут же потеплел, он заинтересовано смотрел, что я скажу. Недолго я колебалась, сказать, что я видела фото у него в комнате? А вдруг это не та Мисхора, мало ли тезок? С другой стороны Максимус говорил, что мы все как-то связаны. Да и на упоминание отреагировал показательно. Я рассказала все, что знала, как мы познакомились, как расстались.
— А какая она из себя?
— Шотенка, на мой взгляд, не первой красоты. Но у нее очень добрые лучистые глаза, карие, по-моему.
Капитан тяжело вздохнул. И пристально посмотрел на меня. Было что-то в его взгляде, что заставило меня не просто сидеть и ждать, а ответить таким же взглядом. Он сжал мою руку и еле слышно, сказал:
— Спасибо. Как ты думаешь, она счастлива?
— Не знаю. Иногда мне казалось, что она абсолютно счастлива, иногда, что ее гложет тоска и она просто бежит куда-то, — честно призналась я.
— Она ничего не рассказывала о себе?
— Мы не говорили о ней.
Капитан допил свой коктейль и неловко слез с табурета.
— Руке больно, — робко сказала я, когда терпеть его хватку стало нестерпимо.
— Прости, я забылся, — глухо ответил он.
— А знаешь, Аиша, возможно, это она. Пойдем, покажу.
— Фото? Я видела. Я убиралась в вашей комнате и видела. Но она только от части похожа.
— Если бы они не встретились… — Капитан пошел обратно к роялю, он сел за него и стал пальцами хаотично перебирать клавиши, небрежно, словно машинально.
— Я познакомился с Марией, когда был совсем молод. В первое увольнение на берег. Тогда линкор участвовал в морском параде к какой-то дате. И мы базировались под Сенеторой. Я молод, вокруг лето, миллионы девушек, женщин. Максимус тогда развлекся отменно, а я встретил Марию в кабаке. Она с подружками по медицинскому институту пришла отметить окончание очередного курса.
Я никогда не мог понять, как моя спокойная уравновешенная, закрытая натура может вместить столько страстей одновременно. Я обезумел от любви, в прямом смысле слова, я сходил с ума. А когда уволился, наконец, со службы, то увез Марию на острова и думал, что мы будем счастливы там всю жизнь. Такие наивные мечты, не самое худшее, что может приключиться с таким безнадежным романтиком, как я.