Глава 27. Капитан
Капитан постоял немного возле окна.
— Надо поспать, — прошептал он и направился прямиком ко мне. Вот уж действительно неожиданная будет встреча. Он остановился за полшага от заветной щелки, я отпрянула и притаилась. Замерла полностью, и перестала дышать. Капитан что-то медленно смешивал. Потом снова отошел к столу. Он пил "Мэри" и ничего не видел и не слышал. Я стала тихонько выбираться из подсобки, через кухню. Заспанный кок уже на посту удивленно меня приветствовал, но мгновенно забыл, что я тут была.
Я долго мучилась с дверью.
— Я заблокировал, — сказал кок.
— А разблокировать?
— Никак, — покачал головой кок. — Пока не уймется, извини.
Один выход был, но у этого выхода сидел Капитан. Только я подумала о нем, как мысль моя материализовалась и застыла.
— Э. Доброе утро, — хрипло сказал он. Выглядел он очень плохо.
— Д-доброе, — кивнула я.
— Уже поднялась?
— Точнее, еще не ложилась, — ответила я.
Нам мучительно некуда было девать руки, язык лип к нёбу, у меня во рту пересохло. Капитану пришлось еще хуже, он вдруг пожелтел, усталые глаза стали мрачными, светло-серыми.
— Идем, — повелительно сказал он.
Я поняла, почему он прирожденный Капитан — сказал, как отрезал. Властности в нем все же было много, просто он выпускал ее редко. Мы прошли в кают-компанию, он взглядом указал мне стул, а сам налил мне сок. Молча поставил передо мной стакан.
— Жди, — только и сказал он.
"Что будет? Что будет?!" — думала я.
Я заметила, как Капитан в сопровождении каких-то матросов стремительно пересекает палубу, он сновал туда-сюда достаточно долго. Позже он просто стоял спиной ко мне, так же, где когда-то стоял Максимус. Эдакий громоотвод, потрепанный всеми ветрами и бурями, стоял Капитан и смотрел в воду.
Он вернулся, оставляя мокрые следы на полу, волосы облепили его лоб. Выглядел он лучше, но и серьезней тоже.
— Все слышала? — в лоб спросил он, в тоне его не было обычной мягкости. Он был жесток и неумолим, словно бесился, что и со мной еще надо нянчиться.
— Да, но еще не успела осмыслить.
— Так осмысляй. Бывают ситуации, когда на раздумья нет времени. Учись делать и думать одновременно, — Он отпил из своего стакана и поморщился, — Что делать? А главное, я не ожидал, что оно действительно все именно так повернуто. Если бы не твой вопрос, я бы и не задумался. Мне казалось, все…не то чтобы закономерно… Но развивается по естественному ходу событий, а не по созданному кем-то. Ладно, не важно. Со своими тараканами я как-нибудь сам справлюсь.
Даже лучше, что ты здесь и все слышала, — продолжил он после молчания, — Я хоть смогу предупредить тебя с кем ты имеешь дело. Я не буду говорить плохо о лучшем друге, у него своя философия, которой он следует, у него своя жизнь и отношение к ней. Но вот, что я тебе бы посоветовал. Не поддавайся ему. Во многом мы с ним все еще вместе, потому что постоянно соревнуемся, кто из нас сильнее.
Вызов бросил первым он. Я всегда презирал драки, как сильнейший, да и воспитание, и характер позволяли мне обходиться без них. Вся сила здесь, — Капитан постучал пальцем по лбу, — Я даже и не заметил его, когда якобы толкал локтем на камбузе. А Максимус всегда был драчуном, ему только повод дай. Я всегда считал таких людей не большого интеллекта. Друг оказался не таким. Мы предпочли с ним словесные драки, борьбу знаний, соревнование умений, а не просто кулачный бой.
Он всегда был хорош собой. Точнее не так. Максимус умеет две вещи: много и красиво говорить и понимать, что нужно женщине. У него звериное чутье, бешеный магнетизм, и он этим пользуется.
Одно могу сказать, он относится бережно ко всем свои пассиям, они практически не задерживаются у него, но он — одно из лучших их воспоминаний. Вряд ли есть женщины, которых он оставил несчастными.
С Лидой, правда было по-другому: он нашел ее через агентство и не думал, что будет крутить с ней роман. За романами и развлечениями он ездит в путешествия. Лиду он раскусил не сразу. У них были только деловые отношения, хотя я видел, что она полностью в его власти, скажи он ей: ляг и умри — умерла бы, едва коснувшись головой пола.
Он ничего не видел, то есть совсем ничего. А когда заметил, то ужаснулся. Сколько было женщин, сколько перетерпела Лида. Тогда же он обнаружил в ней любовь к свободе и мысли. Что хорошо умела Лида, так это думать и рассуждать. Она давала фору записным мудрецам, которые собирались у старика дома.
Я тогда болел и наблюдал развитие событий. Макс часто приходил ко мне, он даже плакал из-за нее. Вот уж чего я никогда бы не мог подумать за ним! В конце концов, он предложил ей союз. Естественно, она согласилась.