— Но второго раза все же не будет, — приподняла я одну бровь.
— Это мой жест, брось, тебе не идет, — фыркнул Максимус, — Не будет. Во второй раз будет не так интересно. Я уже не смогу дать ей такой отдачи, да и она не скажет мне ничего нового. Самое важное это первая встреча, на ней при определенной изворотливости можно узнать почти все. Я тебя научу.
Что ж я такой голодный? Спасибо, ее порцию я тоже съем, — Максимус пододвинул к себе вторую порцию.
— Ну, да, вы же столько сил потратили.
— Аиша, совершенно… меня совершенно не задевают твои остроты… Это пошло и глупо. Придумаешь что-то лучше, скажешь, — заметил он между делом.
— Если что и мою тоже можете доесть, я не хочу.
— Уже лучше, но все же не достаточно хорошо. И делать мне больше нечего, чем за тобой доедать. Это ты должна доедать, а не я.
В древнем Риме рабам дозволялось только догрызать за хозяевами кости и доедать объедки, а сейчас все наоборот. Куда катится мир?
— Работорговля запрещена.
— Это ты так думаешь. Я спать. Не беспокой меня, пожалуйста, до утра. А заодно продумай, в чем пойдешь на открытие фестиваля. Думай об этом, а не о том, где сейчас наш с тобой милый друг. А то будешь плакать, нос распухнет, оно тебе не надо.
Глава 32. Ио
Весь вечер я мучилась. Что же надеть на открытие фестиваля? То, что прихватил с собой для меня Максимус ни в коем случае не подходило. Надо было бы отправиться в магазин. Денег от жалованья у меня было вдоволь, но я рассчитывала на несколько большую сумму, по-настоящему хорошее платье обязано быть дорогим.
Максимус ответил положительно на мою просьбу, хоть и удивился спросонья.
— Это все только потому, что тебе необходима разрядка, кроме, магазинов я не знаю, что еще может столько порадовать женщину.
— Для вас стараюсь.
Вернулась я поздно, но с пакетами. Максимус спал.
На утро я встала рано и успела даже собраться и приготовить завтрак, пока он смотрел свои утренние сны.
— Утро, начинающееся с такой красивой девушки, обещает прекрасный день, — улыбался он.
— Меня ваши комплементы не трогают.
— Да, ладно, а тогда чего краснеешь? Вообще платье можно было и на ладонь короче. Так оно смотрится слишком деловым.
— А так и задумано, чтобы все видели, я с вами по делу, а не очередная профурсетка с проспекта.
— О, хвалю за лексикон, тебе на пользу читать историческую беллетристику. Кстати, на завтра тебе задание сходить в книжный магазин и купить все по этому списку. Это поэзия, русская поэзия, прекрасней которой может быть… не знаю, ничего не может быть. Тебе надо продвигаться дальше. Ты скоро дочитаешь Дрюона?
— Осталось совсем немного.
— Вот и умница. Ты сильно продвигаешься, перемены на лицо.
Мы вышли вместе, Максимус вел меня под руку. На другом конце площади стояли такси с яркими плакатами: "До фестиваля". Мы взяли одно. Ехать было достаточно далеко.
Максимус только что сладко не облизывался в предвкушении. Глаза его горели, хотя и были холодны.
— А как вам вообще в голову пришла мысль начать такую жизнь? — спросила я.
— Знаешь, это настолько длинная история, что рассказал я ее один раз и больше не соберусь, наверное, никогда.
Этому миру не хватает любви. В нем столько женщин, прекрасных, каждая по своему, что я просто не в силах остановиться на какой-то одной. Я считал, что могу остановиться, но если даже Лида не смогла меня остановить, то что говорить об остальных, — задумчиво сказал он.
— Отчего-то мне кажется, что вы врете. По-крайней мере скрываете.
— Нос откушу, — фыркнул Максимус, — чтобы не совала, куда не следует.
Мы вышли из такси и вошли на фестивальную площадку. Максимус был очень вдохновлен, женщин толкалось много, некоторые даже махали ему ручкой и он отвечал. Они были совершенно разные: страшненькие европейки, изящные азиатки, даже пара негритянок, одна из которых была очень пышной дамой. Их объединяли две вещи: обилие денег и Максимус. При этому дамы друг друга видели, судя по всему, знали, и нисколько не враждовали. Те же негритянки ходили везде вместе и весело болтали.
— Ты удивлена? — шепнул мне Максимус, — Приди я один, меня бы порвали на клочки, а так они думают, что ты моя пассия, поэтому ведут себя смирно.
— Я бы на их месте, мне все волосы бы повыдрала.
— Ну, то ты, а то они. Две большие разницы.
Мы сели возле одной из палаток.
— Если хочешь, можешь пойти поближе к площадке, посмотреть что там творится. Я не хочу, в конце концов, ты же не считаешь, что меня интересует фестиваль? Я тут понаблюдаю пока.