Выйдя из лифта, пленники оказались в большом зале с кушетками. Больше там ничего не было – голые стены, залитые мертвенным светом, льющимся с потолка, кушетки, знакомый уже пол, собирающий всю грязь – и больше ничего. Подумалось: а почему пол не жрет ботинки и вообще все неживое, что на него попадает? Стоит компьютер, обслуживающий эту систему, или, может быть… пол живой? Вячеслав пришел к выводу, что одно другого не исключает, и сосредоточился на изучении своих собратьев по несчастью.
Рядом сидел негр, похоже, из какого-то африканского племени (кроме масаев Слава никаких племен не знал и предположил, что это и есть масай). На африканце были набедренная повязка ярко-оранжевого цвета и множество бус тоже ядовитых, кислотных цветов. Лицо негра выражало решимость стоять до конца. Славе подумалось: понимает ли он, куда попал? Где оказался? Эти люди отстали от европейцев в развитии на сотни лет – знает ли он вообще, что такое лифт, что такое космический корабль? А может, и знает – может, они не такие уж дремучие, как думают европейцы. Американцы тоже на полном серьезе считали, что в России все ходят в шапках-ушанках, а по городам бродят медведи. Так и тут…
Слева сидел краснорожий американец – он был хмур, на его широком, немного располневшем лице бродила странная полуулыбка, придававшая ему несколько саркастический вид, будто мужчина смеялся над самим собой.
Заметив интерес Славы, он подмигнул ему и сказал:
– Ты русский, да? У меня предки из России, давным-давно уехали на Аляску. Представляешь – зарекался ездить к любовнице, обещал жене, что покончу с этим делом. А позвонила – и полетел к девке! Такая славная девка – двадцать лет, огонь! А мне сорок, и разве можно упустить такой случай? Ну скажи, часто двадцатилетние влюбляются в сорокалетних? Вот и наказал меня Бог. Только вышел от Сильвии, тут эта гадость… Теперь – ни жены, ни Сильвии – никого. Не спрашиваю, как тебя зовут, может, мне придется тебя убить… Извини, ничего личного, но я сделаю все, чтобы выжить. Хочется еще как-то потаскать свой зад по миру – пусть даже по такому дерьмовому, как этот.
– А ты его видел-то, этот мир? – усмехнулся Слава. – Может, он и не такой уж дерьмовый?
– Скорее всего, дерьмовый – грустно парировал собеседник. – Видал, как бабу разрубил этот зеленокожий урод? В хорошем мире так сделали бы? И за что? Просто за небольшую истерику… Знаешь, я не наци, но теперь у меня желание уничтожить всех зеленокожих. Плохая нация! Хороший зеленокожий – мертвый зеленокожий. Кстати, глянь на япошку – или кто он там – китаец, что ли… Сидит, как будто у себя на веранде – никаких тебе волнений, никаких беспокойств – медитирует. Я даже позавидовал. Тут думаешь, вспоминаешь все свои грехи и грешки, а он закрыл глаза – и спокоен! А нигер, – он незаметно кивнул в сторону сидевшего справа масаи, – видал, какой здоровый? Метра два ростом! Попробуй его одолеть, такого гиганта! Интересно, они нас выставят по одному или разделят на команды?
Скоро все выяснилось.
В зал вошел один из помощников Наалока и пролаял, скаля острые зубы:
– Сейчас всех поделят на две команды. Одна команда станет биться против другой. Кто останется жив – получит шанс обучаться дальше. Кто погибнет – негодный скот. За вашей дракой будут смотреть наставники и выбирать себе лучших – для обучения. Остальных отправят на арену, их растерзают звери. Старайтесь показать себя, чтобы вас выбрала лучшая школа бойцов!
Люди зашумели, посыпались какие-то вопросы – но оборотень повернулся и вышел, он решил не обращать внимания на «скот». К людям подскочили охранники и пинками стали разгонять их по разным сторонам зала. Слава заметил, что масаи и американец остались на его стороне, а японца-китайца забросили на противоположную. Он нахмурился – этого вот спокойного узкоглазого стоило бояться больше всего. Впрочем, кто знает, какие неожиданности могут таиться в других людях? Может, вон тот пожилой мужик – мастер кун-фу или тайный убийца спецслужб? А этот парнишка с трясущимися от ужаса губами – специалист по рукопашному бою? Хотя – этот-то точно нет. Того и гляди обмочится…
Между разделенными мужчинами пробежали двое из свиты Наалока – они были почти неотличимы от людей – такие же и ростом, и чертами лица… если бы не вертикальные зрачки – точно можно было бы сказать, что люди. Гуманоиды ловко тыкали какими-то жезлами в землян, и у одной группы на местах соприкосновения с жезлом возникали красные мерцающие знаки, у второй – синие.