Машина оказалась "Жигулями" шестой модели. Не заглушенный сержантом мотор работал на холостых оборотах. Иван прыгнул за руль и рванул с места. Куда - он пока не мог сказать с уверенностью. Предположительно - в сторону Москвы.
Справа на ответвлении дороги он заметил мелькание фар. Иван понял, что это "охотники" и, прибавив газу, выключил фары. При лунном свете дорогу видно было не очень хорошо, но Иван успевал замечать небольшие повороты и незначительные спуски и подъемы, хотя и мчался со скоростью под сто километров.
Его осенила идея, как можно хотя бы приблизительно сориентироваться в своем местоположении относительно Москвы. Он пошарил над лобовым стеклом и нашел заткнутый за противосолнечный козырек путевой лист. Включив освещение в салоне и сбросив скорость, Иван прочитал на оттиске печати: "Балашихинский районный отдел внутренних дел". И еле разобрал в соответствующей графе чернильные каракули: "Балашиха-Москва-Балашиха"...
Все стало ясно. Он ехал в Москву со стороны Балашихи. На милицейской машине.
...Пост ГАИ перед кольцевой дорогой Иван миновал на редкость спокойно. А он готовился, подъезжая к посту, к погоне, выстрелам и тому подобному - ведь он вел милицейскую машину, будучи одет в гражданскую одежду, да еще залитую "жидкостью, напоминающей кровь", как пишут в милицейских протоколах. Вместе с тем ему все равно было, от кого уходить - от "охотников" или от гаишников.
Однако гаишники оказались страшно заняты. Они зацепили какого-то "купца" КамАЗ-длинномер, набитый товаром, и теперь трясли водителя, доказывая ему, что он чего-то там нарушил, и намекая на то, на что всегда намекают гаишники в таких ситуациях. И никому из них просто дела не было до коллег из райотдела, следующих по своим делам в столицу. Иван почувствовал себя даже несколько разочарованным. "Скучно с вами, ребята", - буркнул Иван себе под нос, миновав пост.
Но в Москве следовало быть осторожнее. Прежде всего - переодеться и избавиться от милицейской машины. А вот пистолет лейтенанта пригодится. Неделю им Иван попользуется, а потом выбросит...
...Чем дальше, тем все больше игра, придуманная Крестным, казалась Ивану просто забавой, не стоящей внимания ерундой - по сравнению с реальными событиями тех месяцев, когда его группа уходила от чеченской погони по горам, не имея возможности ни отдохнуть, ни просто расслабиться...
Добравшись до первой достаточно широкой аллеи Измайловского лесопарка, Иван миновал ее, проехав чуть дальше, съехал на обочину и вылез из машины. "Охотники" наверняка уже нашли трупы милиционеров на дороге и обязательно обратят внимание на милицейскую машину. Может быть, и обстреляют ее сразу же...
Иван пешком прошел метров пятьдесят назад по шоссе и залег в кустах у обочины. Начинало светать. Машины изредка проносились мимо, но это были не те машины. "Видно "охотники" сначала в Балашиху рванули", - подумал Иван.
Вскоре совсем рассвело и Иван уже начал сомневаться, не ошибся ли он в своих ожиданиях. Но вот на шоссе показались пять иномарок, идущих на небольшой скорости. Сидящие в них люди внимательно посматривали по сторонам. "Они", понял Иван.
Иномарки проехали мимо того места, откуда наблюдал за ними Иван, и остановились у брошенной им милицейской машины. Иван приготовился. Минуту все было спокойно. Потом хлопнули дверцы, несколько человек направились к ментовским "Жигулям".
Расстояние от Ивана до ближайшего автомобиля было метров тридцать. Заметив, что в машинах осталось по одному человеку, Иван выскочил из своего укрытия и помчался что было сил к ближайшей. В запасе у него секунд пять пока его заметят, пока поймут, что это их "заяц", пока откроют пальбу... Последние метры придется бежать под пулями, ну что ж, это ему не впервой... На шестой секунде он упал ничком на обочину шоссе, но перед самым падением на бегу сделал два выстрела: в водителя машины, до которой он добежал (он сидел спиной к Ивану и, естественно, не успел его увидеть и отреагировать), и в одного из тех, кто стоял рядом с милицейской машиной, - тот первым заметил Ивана и поднял пистолет...
Иван тут же вновь вскочил на ноги, не прицеливаясь, сделал еще два выстрела - нужно было интенсивным обстрелом мешать "охотникам" вести прицельный огонь...
Он был уже рядом с машиной. Едва Иван дернул дверцу на себя, в лобовом стекле появилась неровная дыра, и оно все пошло трещинами. Иван не стал выбрасывать мертвого водителя из машины - сел прямо на него, чтобы не терять времени... Доехав задним ходом до поворота на присмотренную заранее аллею парка, он свернул направо и на въезде в Измайловский парк освободился наконец от мертвого водителя, перетащив его на сиденье справа...
Как Иван и предполагал, его наглость ошеломила "охотников". "Заяц" оказался зубастым. Они, конечно, могли себе это заранее представить, но одно дело - представлять, а совсем другое - убедиться на практике, насколько укусы его болезненны... В общем, в Измайловский парк он въехал один, без сопровождения. "Охотники" преследовать его сразу не решились. Наверное, подсчитывали потери.
Машина с разбитым стеклом Ивану была не нужна. Он спокойно доехал на ней до Лебедянского пруда, остановился. Не глуша мотор, снял с убитого джинсовую куртку, стащил с себя залитую вином рубашку и переоделся. Затем вышел из машины и направил ее на первой скорости в воду с мертвым водителем в салоне. В кармане куртки водителя он обнаружил пистолет с последней цифрой серийного номера "двадцать восемь"...
...Иван шел по аллее, греясь под лучами утреннего солнца. Игра с "охотниками" начинала ему нравиться, хотя оставалась для него пока только игрой. Источники опасности были хоть и многочисленны, но четко определены. Действовать повнимательнее, не влезать в безвыходные ситуации - что еще нужно? Он уже знал, как победить в этой игре...
Иван хорошо себе представлял, что сейчас творится в головах "охотников"... Он сам был таким, как они, когда проходил обучение в лагере спецподготовки: большое самомнение, совсем немного профессиональных навыков, достаточно наплевательское отношение к смерти, большие, но еще неразвитые способности, умение неплохо, но без должной уверенности стрелять, хладнокровие, когда убиваешь пассивную жертву, и неизбежные мысли о собственной смерти, когда жертва сопротивляется... "А впрочем, почему я так высокомерен по отношению к этим начинающим убийцам? - подумал Иван. - Ведь вышел же из меня толк. Правда, моим главным учителем стала Чечня". Это после Чечни он сделался тем Иваном, каким был сейчас, и получил прозвище "Гладиатор"... Ну что же, эта дорога никому не заказана!..