Эдриан смотрит на нее вопросительно.
И Стелла указывает на скелет.
Все смотрят, но ничего не видят.
— Тени, — подсказывает Стелла, закатывая глаза.
И тут Эдриан понимает, о чем говорит его верная помощница. Он понимает это, глядя на тени, отбрасываемые им и его помощницами. Самые нормальные тени. В отличие от тех теней, что отбрасывали останки Серого Когтя — они попросту отсутствовали.
Глава 36. Король Камней
Мы выходим на Арену.
И сегодня иначе всё. Совершенно всё.
Первое, что бросается в глаза — это заполненность Коллизея. Заняты были абсолютно все места. Так много людей не было здесь ни разу за все то время, что мы выходили биться.
Но не сложно догадаться, что не на наш бой пришли смотреть все эти люди.
Первые ряды заняты богатыми и властными особами — легко понять это по их одеждам и украшениям. Рядом с каждым из таких богатиков — как минимум по одному магу. Вероятно, чтобы отразить пущенную стрелу или брошенное копье.
И все эти богачи сидят со скучающими выражениями лиц.
— Скорей бы Илья прикончил этих молокососов, — зевая, говорит один из богатиков своей пассии, — так хочется вновь увидеть Циклопа…
Тяжело вздыхаю.
Мы стоим. Слышим, как позади опускается решетка-дверь, обрезая путь назад.
Смотрю вверх, туда, где раньше обычно сидел император. Ажиотаж сегодня и там. Пришли все. И сам старпер-император, и его молодая супруга, с которой я виделся лишь вчера, и был убит ее красотой наповал. Между ними стоит Стелла, а немного поодаль — Эдриан.
Наконец, решетка напротив нас поднимается.
Чувствую, как от страха начинают трястись коленки. Почти тут же подключается и кишечник, предательски просясь сводить его к горшку.
Муромец не выходит на Арену — он на нее врывается. А два десятка бодибилдеров пытаются удержать его черными, как уголь, цепями, сковывающими всё его тело. Илья кричит… вернее, ревёт, пытаясь рвануть вперед, но его охранники не позволяют ему сделать этого.
От каждого из черных звеньев в воздух поднимается некая дымка.
Меч Муромца даже не из металла — из камня. Ему даже не придется рубить нас — он будет попросту давить. Как жуков.
— Доставай спички, Эбби, — тихо говорю я ей.
— Что это за хрень такая?! Он же метра в четыре ростом! — визжит Анна. — И он… он безумен! Наш Илья Муромец не таким был!
Корделия деловито поправляет очки.
— Сила — семь, — говорит она, — Усиленное тело — семь. Бой с мечом…
— А хорошие новости есть? — прерывает ее Бруно. Его лоб мокрый от пота. И руки тоже дрожат. Как и у меня.
— Особенности, — тихо говорит Престон, — Имбецильность.
— Че это такое? — спрашивает он.
— Низкий интеллект, — успеваю ответить я.
— Очень низкий, — парирует Престон.
— Это точно не наш Муромец! — продолжает орать Анна.
— Класс… — хочет сказать Корделия…
— Берсерк, — перебиваю ее я.
И цепи исчезают. Попросту растворяются, обращаясь в дым, как это делает Кардинал.
— Эбби! Спички!!! — ору, и Эбби зажигает одну.
Я подношу к огню предварительно приготовленную фиолетовую самокрутку…
***
Четыре дня назад…
В таверне Алиме не оказалось, и я пошел к ней домой. Благо, дорогу помнил.
Встретила она меня с широченной улыбкой и крепчайшими объятиями. Такими крепкими, что она чуть было не задушила меня между своих грудей.
— Маркус! Вот кого-кого, а тебя увидеть не ожидала! — усаживает меня за стол (прям поднимает в воздух и садит, аки маленького ребенка). — Ты-то теперь далёко поживаешь от меня! Прям рядом с Мастером!
Убегает к печи, приносит оттуда поднос с пирожками.
— Давай, пробуй! Тут пять разных начинок, но где какая — не знаю. Сюрпризы люблю, потому и перемешиваю их.
Усаживается напротив меня, ставит локти на стол, кладет голову на руки и пристально смотрит, как я буду есть.
— Ой… а ты есть не будешь что ли? — делаю вид, что неудобно, хотя жрать хочется.
— Нет, я поела, пока готовила! — заявляет она и мило смеется. — Что нового?
Я беру один из пирожков. Кусаю.
— С мяфом, — объявляю ей, улыбаясь. — Фкуфно!
И правда вкусно. Чертовски вкусно. Как бы обалденно ни готовила Нина, но по части выпечки Алиме ей не перепрыгнуть!
— У нас это, — проглотив, говорю я, — бой с Муромцем каким-то.
— Да, я знаю, — как-то не очень весело произнесла она. — Опасный противник.
— Ты бы его вынесла?
Она отрицательно качает головой.