И я чуть было не подавился пирожком.
— Как нет? — я знаю ее силу, и она намного превосходит меня и Бруно. Обоих вместе взятых. Так если она не вынесет Муромца, то мы…
— Но вы сможете, — и она улыбается. — Это точно.
Сглатываю.
Она что, в курсе про мой козырь, подаренный Элом?
— А… откуда ты знаешь?
— На картах скинула! — радостно заявляет она.
Что слегка меня шокирует.
— Ты… гадаешь?
— Ага!
И она снова поднимается из-за стола, куда-то убегает и возвращается уже с колодой карт. Это точно карты, пусть немного и видоизмененные, по сравнению с нашим миром.
— Ты — король Камней! — она выкладывает на стол карту с изображением мужика на каменном троне. Его корона тоже сделана из камня, а сидит он в какой-то пещере. — Я разложила трижды! И ты всегда живой!
Я, в принципе, не удивлен. Если Эл смог с помощью своего курева каким-то боком выжить после встречи с носорогом, то и мы должны спастись от Муромца, но… гадания…
— И что, они всегда правду говорят?
Она кивает.
— А можешь мне погадать?
— Да без проблем! — она снова выкладывает на стол того же самого короля, которого буквально только что убрала в колоду. — Ты — Король Камней!
— Да я помню, — бормочу, глядя на то, как мастерски она тасует карты.
— Эти типа карт Таро у тебя?
— Каких Аро?
Машу рукой, как бы говоря: «Не важно».
Начинает выкладывать карты. Одну кладет прямо на мою — перпендикулярно, — прочие раскладывает вокруг. И еще четыре — сбоку. Все карты лежат на столе рубашкой вверх, скрывая свои значения.
— Так… — переворачивает ту, что лежит прямо на моей. Там нарисован еще один мужик на троне. Но только теперь трон полыхает огнем. В руке мужика — скипетр, и его вершина тоже горит. — Король Огня. Не знаю пока, что это значит, но это мужчина. Темпераментный и, возможно, несдержанный.
— Бруно?
Алиме лишь пожимает плечами.
— Мастер? — снова пытаюсь угадать я.
Она тем временем начинает переворачивать те карты, что разложены вокруг этих двух, лежащих в форме креста. На каждой карте — самые разные картинки. На некоторых из них — девушки. На одной — мужчина с мечом, а на остальных — всякие разные сюжеты.
Алиме чем-то недовольна, и переворачивает первую из четырех выложенных в вертикальный ряд карт.
Большое сердце, пронзённое тремя мечами.
— Маркус… — как-то грустно говорит Алиме, — ты… кого-нибудь… любишь?
Сглатываю.
— Ну… не могу сказать, что прям люблю…
Она переворачивает еще одну карту.
Ее смысл понимаю даже я.
— Смерть? — спрашиваю Алиме.
— Эта карта не всегда означает именно смерть, — объясняет она. — Иногда она говорит об окончании какого-то жизненного этапа, и начале другого.
— Типа я выберусь с Арены?
— Типа этого, да, — но сказано неуверенно.
Переворачивает третью.
На ней — что-то типа пизанской башни, такая же скошенная на бок. И из нее падают люди.
Алиме сглатывает. Ее рука дрожит, когда она переворачивает последнюю карту.
И облегченно вздыхает.
— Колесница, — говорит она, и бросает карту на стол. — Ты уже очень скоро выберешься с Арены, Маркус.
Улыбается.
Но как-то грустно.
— А что еще они говорят?
Опускает глаза в стол.
Ставит палец на одну из карт. Там нарисовано некое чудовище.
— Берсерк, — говорит она. — Безумный монстр. Он станет очень важным этапом для тебя. Ты выживешь… но многое потеряешь.
Ее взгляд падает на сердце, пронзённое мечами.
Я догадываюсь о смысле этой карты.
— Эбби убьют?
— Эбби? — Алиме улыбается, глядя на меня. — Я рада, что твой выбор пал на эту красоточку, а не ту шалапендру, которую ты водил в таверну.
— Я тоже, — признаюсь честно. — Так ее убьют?
— Не знаю, — пожимает плечами. — Возможно, вы просто расстанетесь. Но одно точно — сердце твое будет разбито.
Хорошего в раскладе было мало.
— И как скоро, по-твоему, все это должно произойти?
— Они… — Алиме смотрит на карты, — не видят дальше двух недель. Так что…
— Я понял, — почему-то мне кажется, что в этом мире подобным вещам нужно верить. Почти уверен.
— Прости, что скинула тебе. Не нужно было…
— Я сам попросил, — говорю я и откусываю пирожок. Ранее очень вкусный, теперь он стал каким-то… пресным.
— Давай чай поставлю, — предлагает она и удаляется к печи.
Когда она встает, я беру в руку одну из карт, ближе всего лежащую ко мне. Некий шут. Он идет вперед, не замечая, что перед ним обрыв. В зубах у него зажата какая-то палочка, и мне даже кажется, что это сигарета, или даже самокрутка, но я прогоняю эту мысль, так как вряд ли в этом мире они существуют… но лицо шута… очень уж оно напоминает мне Эла… особенно эти волосы, торчащие из-под типично шутовской шляпы с бубенчиками.