Улыбнулась.
Мы сидели рядом, и она с легкостью дотянулась до моей руки и сжала ее. А затем подмигнула мне одним глазом.
— Пойдем сегодня куда-нибудь? — тихо спросила она.
— Куда угодно, — ответ я дал практически не раздумывая. — Если с тобой, то куда угодно.
***
Черная субстанция окутывает мое тело, но воли хватает, чтобы не погрязнуть в Тени полностью. Тенью покрываются ноги, руки и туловище. Даже некий шлем закрывает голову, но мозг я оставляю при себе.
Я полностью контролирую Тень.
Целиком.
Встать получается.
И очень легко.
Я вижу, как парящие мечи бьют Муромца, а тот пытается отмахиваться от них, словно от надоедливых мух. Бруно стоит без оружия.
Один из мечей мысленно отправляю ему в руку, и он даже вздрагивает, испугавшись, что меч собирается его ударить. Но затем благодарно кивает мне — и бросается на Илью.
И я тоже.
Несусь на него, выпуская когти, словно Росомаха из Людей Икс. С легкостью запрыгиваю ему на спину и бью когтями в шею. Подавляю в себе желание впиться в него зубами, так как в этом случае контроль над телом перехватит Тень, а мне это не нужно.
Слышу его рёв.
Вынимаю когти. Бью еще раз в то же место.
И еще раз.
***
ИНТЕРЛЮДИЯ
Как раз в тот момент, когда Маркус наносит третий удар в шею Ильи Муромца, бегущая по лесу Элеонор оступается и падает. Держится за лодыжку.
— Проклятье, — шепчет, оглядываясь назад. Она знает, что Хейзел неподалеку, и что он бьется с теми разбойниками, что идут по их следу. С тех пор, как они сбежали четыре дня назад, они практически нигде не останавливались.
Пытается встать, но не может наступить на ногу.
— Блин-блин! — на глазах появляются слезы. Идея побега больше не кажется ей такой уж радужной.
— О-па! — раздается откуда-то сбоку.
Она разворачивается на голос.
Заросший мужлан с грязной харей покусывает нижнюю губу, потирая при этом свою промежность.
— А ты красоточка, беглячка. Сказали убить, но, думаю, мы с тобой найдем, чем заняться, а?
Элеонор делает глубокий вдох.
Концентрирует свое внимание на арбалете мужлана и на его руке.
— Да, думаю, найдем, — она улыбается.
Прищуривается.
Задерживает дыхание… и делает то, чему ее учила леди Эльза — дает мысленный приказ.
Рука мужчины выворачивается. Пробив тонкую кожу, наружу выныривают острые осколки лучевой и локтевой костей. «Перелом нижней трети предплечья, в типичном месте», — сказал бы сейчас травматолог, как сказал пару лет назад самой Элеонор после неудачного падения. Оно было не таким страшным, конечно… но что-то вроде.
Ублюдок кричит от боли.
Арбалет падает на траву, и мужчина вынимает здоровой рукой нож.
— Ах ты ведомого отродье! — орет он и бросается на Элеонор.
***
Муромец сбрасывает меня.
Хватает рукой — и бросает на землю.
Заносит над головой свой каменный меч.
Орёт.
И бьет со всей дури.
***
Элеонор вскрикивает, когда нож по рукоять проникает в ее тело.
— Нравится тебе, сука?! — мужлан вынимает нож.
Элеонор видит на его лезвии свою кровь.
Всхлипывает и роняет голову.
Ее губы дрожат. Она видит, как мужлан подносит кинжал к ее шее.
— А ведь все могло быть по-другому, — говорит он ей, любуясь красотой молодой учительницы. — Нам ведь только голову волка принести нужно было. Твою не просила императрица. Сказала убить, но… да какая теперь разница?
Стиснув зубы, он решает привести приговор в исполнение.
Это не тяжело. Он убивал и детей, и женщин… но таких красивых — никогда.
Эх… тупая колдунья… — думает он про себя и подносит лезвие к белоснежной шее.
***
Стрелы с серебряными наконечниками с легкостью пробивают шкуру волка, как самую простую.
Поймав таких три, Хейзел сильно ослаб и чуть было не отключился.
Лишь вскрик Элеонор заставил его мозг прогнать по телу миллиарды импульсов и встать.
«Элли», — думает он, поднимая свою голову.
Напрягая лапы, он выползает из-под трупа охотника, ползет по другому трупу и, собравшись с силами, несется на звук.
Две стрелы торчат из его спины, и еще одна — из бока. Если бы прошла чуть ниже — непременно задела бы сердце, но Хейзелу вновь повезло. Как и всегда.
Правда, сильно кровоточит раненое брюхо, куда пришелся удар серебряным кинжалом, но он выживет. Всегда выживал…
Он бросается на ублюдка, стоявшего перед Элеонор на коленях и перегрызает ему горло.
Раздирает его грудь массивными лапами и вгрызается в грудину. Вырывает ее к чертям собачьим и разрывает пастью все внутренние органы, кроме кишечника. Ублюдок сдох с истинным выражением недоумения на лице.