Так, стоя на коленях, Хейзелсмоук и совершает последнюю попытку сделать вдох, но у него не выходит.
И Лифхай, Древняя Волчица, с улыбкой принимает душу старого оборотня…
Глава 39. Императрица
Двумя днями и одной ночью ранее…
Я прижимаю Эбби к стене и страстно целую. Сначала в губы, пропихивая свой язык в ее рот, а затем спускаюсь ниже. Целю шею, грудь. Хотя бы ту ее часть, что выпирает наружу сквозь глубокое декольте.
— Маркус… — шепчет она, зарываясь ногтями в мои волосы.
Я сильно сжимаю ее ягодицы, а затем перехожу к грудям и мну уже их.
Мы только что вернулись с нашего свидания. Уже поздно. И я ее хочу.
Дьявол, как же я ее хочу! Воздержание было таким долгим, что сдерживаться все труднее и труднее!
— Маркус, — она хватает меня за руки, когда я пытаюсь растянуть ее одежду, чтобы вынуть груди наружу. — Маркус, нет.
— Да почему?! — я моментально отстраняюсь. — Что за правило такое у тебя?! До свадьбы что ли мне не дашь?!
Она отрицательно качает головой.
— Не до свадьбы. До следующего боя.
— Чего? Да ведь хрен его знает, выживем ли мы вообще…
— Вот именно, — она кладет свой палец на мои губы. Точно так же, как это сделала Элеонор прошлым вечером. — Если мы оба выживем, — она прикусывает нижнюю губу, — я стану твоей наградой.
Сказав это, она нырнула в свою комнату и закрылась изнутри.
— Похоже на манипуляцию, — говорю я ей, надеясь, что она услышит через дверь.
— Как хочешь называй! — раздается из-за двери, и я улыбаюсь.
— Опять апрель, опять грачи, — напеваю я себе под нос, — опять капель, опять дрочить…
***
Следующее утро началось ровно так же, как и все предыдущие в этом доме. Разве что, ожидая Бруно, чтобы идти с ним к Мастеру на тренировку, я смог вдоволь помацать Эбигейл, которая разрешил себя трогать где угодно, но только через одежду.
Так что на тренировку я пошел с завидным стояком.
А вернулся с неё еле живым. Знахаря вызывать не пришлось, но я все равно чувствовал себя настоящим трупом. Около полутора часа я сидел в мягком кресле, пока Эбби массажировала мне ноги. Вообще это предложила сделать Нинель, но Эбигейл заявила, что и сама может. Так что после обеда мне было очень даже неплохо…
Но еще лучше было вечером, когда мы с Эбби, после очередных гуляний по гладиаторскому городку, парку и всяких рынков, заперлись в моей спальне. Нет, она снова мне не дала… но помогла. Она запустила руку мне в штаны, и очень скоро я остался вовсе без них. Затем она принялась мастурбировать мне. Я просто лежал и кайфовал, изредка трогая ее грудь (опять же через одежду).
И, когда я кончил (себе же на одежду), она шустро убежала в свою комнату.
Не смотря на дискомфорт, уснул я быстро.
А одежду все равно Нинель стирать…
Сюрпризы же для меня хранил именно последний день…
…день, когда сразу после завтрака кто-то постучал в дверь.
Открыл, естественно, Боб.
В дом вошел человек в весьма недешевых одеяниях.
В руке у него был свиток.
— Это для господина Спенсера, — объявил он Бобу, прижимая бумажную трубочку к себе.
Дворецкий отступил, позволяя мне разбираться самому.
Я встал, подошел к этому чуваку, взял послание, назвавшись тем самым Спенсером, и принялся читать. В нем было приглашение в императорский дворец.
— Императрица лично вызывает Вас, господин, — еще раз произнес гонец и удалился.
Прямо перед воротами особняка стояла императорская карета. Как и было сказано в послании. Карета, которая должна была отвезти меня во дворец.
***
Шествуя по мраморным коридорам, я то и дело рассматривал картины в золотых рамках и невероятной красоты скульптуры. Такого богатого вида я не видел никогда в жизни — ни в этом мире, ни в своем родном.
А тронный зал и вовсе чуть не прикончил своей роскошностью и величием.
Но самым изумительным… самым прекрасным…
…просто контрольным в голову — была Императрица.
Иисус, Мария и Иосиф! Как же она была прекрасна!
Гордо восседая на своем золотом троне, слегка склонив голову на бок, она смотрела на меня свысока, как и полагается подобным особам. Но как же она была красива!
Я в жизни не видел более идеальных черт лица, более изящного аккуратненького носика и более белой кожи. Ее красное пышное платье, обшитое золотыми красками, и украшенное золотыми украшениями с зелеными драгоценными камнями и высоким воротником, подходило к ней просто превосходно! Красная мантия, следующая, видимо, за нею при ходьбе прямо по полу, разложилась по трону, свисая с его подлокотников.