— Что собой представляют караваны, которые возят рабов? — спросил Сергей, — и как часто они отправляются в Таркшир?
— Пять-шесть повозок с провиантом, на которых едут сами торговцы, и три-четыре десятка воинов охраны, — ответил Сарк. — Я со всеми не ходил, но у нас было так. В Таркшир идут не все. Многим товар доставляют прямо на тракт из Диких земель. А как часто они ходят — этого я сказать не могу, но, судя по богатству жителей Галиша, должны ходить часто. Может, в дожди вообще не будут ходить.
— Значит, нам нужно торопиться, — сказал Сергей. — Я думаю подобраться к караванщикам и лишить их всех лошадей, а одну повозку попробуем угнать. И пешком не идти, и едой не заниматься.
— Там опытные воины, — предупредил юноша, с восторгом глядя на товарища. — Правда, когда караван идет без рабов, они не будут осторожничать. Для ватаг их слишком много, да и нет никакого разбоя в начале пути. При удаче все может получиться.
Глава 7
Вера убрала все следы своей работы и мечом пометила три березы на окраине леса, возле которых зарыла все лишние ценности и оружие. Все это пришлось в несколько приемов нести с поляны, на которой убили ее спутников. У убитых ватажников были два топора, поэтому девушка без большого труда вырыла могилу для тел земмов, обрубая топором корни. Людей она хоронить не стала. Пусть этих сволочей хоронит зверье! Еды почти не осталось, поэтому, переночевав возле зарытого клада, она пошла искать деревню. О том, что деревня где-то поблизости, свидетельствовала обширная вырубка. Местные крестьяне почти всегда селились недалеко от воды, поэтому их нужно было искать возле реки, на которую Вера натолкнулась еще вчера. Пройдя по ее берегу, девушка увидела сначала дорогу, а потом и саму деревню в три десятка огороженных частоколом домов. Постучала в калитку ближнего к лесу, чтобы, если не получится договориться с деревенскими, легче было убежать. На стук вышел пожилой земм, видимо, сам хозяин.
— Здравствуйте, уважаемый, — поздоровалась Вера. — Вы можете продать еду? Если нет готовой, могу взять крупу, битую птицу и что-нибудь молочное. Заплачу хорошо, не сомневайтесь.
— Почему не продать, особенно если хорошо заплатишь, — ответил он, внимательно рассматривая девушку. — Не бойся, тебя здесь никто не обидит. Сейчас скажу хозяйке, и она тебе соберет все, что попросила. Молока не хочешь? Это не за деньги, а просто так.
— Хочу, — ответила она. — Уже не помню, когда его пила в последний раз. Я вам и за молоко могу заплатить, денег хватит.
— Это хорошо, что ты такая денежная, — довольно сказал земм. — Подожди здесь, а то мне недосуг привязывать пса. Сейчас все вынесут, а ты пока готовь десять монет.
Он ушел, а минут через пять из калитки вышла пожилая женщина, которая поставила на дорогу корзину с едой и протянула кувшин с молоком.
— Пей, — сказала она, с любопытством посмотрев на девушку. — Успеешь еще рассчитаться.
Хозяйка дождалась, пока Вера напьется, взяла у нее кувшин и десять серебряных монет и ушла, а девушка нагнулась за корзиной и упала на дорогу. Навалилась страшная слабость, а в голове не было ни одной связной мысли.
— Подействовало, — услышала она голос хозяина. — Погоди, сейчас я сниму у нее пояс с оружием, потом возьмешь.
Веру перевернули и сняли с нее пояс.
— Хорошее приобретение, — довольно сказал хозяин. — Сильная будет работница, и тебе будет кого повалять, а то уже загонял жену. Смотри, какая у нее задница.
— Сейчас и попробую, — отозвался более молодой голос.
— Не спеши, — остановил его хозяин. — Завтра эта девка оклемается, и мы ее покажем знахарю. — Пусть посмотрит, может, у нее нутро гнилое. И вот еще что… Свяжи ей руки, только не сильно, чтобы не перекрыть кровь. Она девка боевая, поэтому, прежде чем ее валять или требовать работу, придется выбивать дурь. Неси ее в дом и положи на лавку, а я возьму мешок и корзину.
Разговор продолжили, когда Веру отнесли в полутемную комнату и положили на стоявшую у стены лавку.
— Хорошо вышло, что она зашла к нам, а не к соседям! — обрадованно сказал хозяин. — Слышишь, сын? У нее в мешке серебра больше, чем стоит наше хозяйство! Иди сюда.
— Свяжу, потом подойду, — буркнул молодой над ухом девушки.
Ей свели руки и связали тонким ремнем. Связавший ее парень присоединился к потрошившему мешок отцу, а потом мужчины вышли в другую комнату и наступила тишина.
«Как я влипла! — пришла в голову Веры первая мысль. — До утра обязательно нужно освободиться. Сволочи! Тебя здесь никто не обидит! Я тебя, гад, сама так обижу, что все женщины будут без надобности!»