Долго ждать мне не пришлось. Семпрония вошла в комнату одна, даже без служанки. Она не улыбалась.
– Дверной раб назвал тебя Гордианом Искателем.
– Да. Мы встречались… недолго… сегодня утром.
– Я помню. Ты тот человек, который вчера ночью по поручению Деци, копался в Сенианских банях и во всех этих ужасных местах вокруг Цирка. О да, у меня хороший слух, и у меня есть свои информаторы. Что тебе нужно? А?
– Я пытаюсь решить, что мне сказать вашему мужу.
Она оценивающе посмотрела на меня.
– Что именно ты узнал?
– Децим Брут думает, что вы и возничий Диокл – любовники.
– А что думаешь ты, сыскарь?
– Я думаю, что он прав. Но у меня нет доказательств.
Она кивнула.
– На этом все?
– Твой муж подумал, что вы с Диоклом сегодня замышляли его убить.
Семпрония громко рассмеялась.
– Дорогой старый книжный червь! – она вздохнула. – Брак с Деци было лучшим, что когда-либо случалось со мной. Я жена консула! Зачем мне, о, боги, его убивать?
Я пожал плечами.
– Он неправильно понял то туманное объявление, которое вы разместили в Ежедневнике.
– Какой… объявление?
– А, что, их было больше, чем одно? Конечно. В этом есть смысл. Что может быть лучше для общения с Диоклом, раз вы сидели здесь взаперти, а ему запретили появляться в этом доме. Я не понимаю, как вы умудрилась убедить Диокла подкорректировать сегодняшние гонки.
Она скрестила руки и посмотрела на меня долгим расчетливым взглядом.
– Диокл любит меня; боюсь, больше, чем я люблю его, но разве Венера была когда-либо справедливой? Он сделал это не только из любви, я полагаю, но и из-за денег. Диокл сегодня, как и все остальные, собирается заработать огромную кучу денег. Все возницы, которые участвовали в этом представлении. Ты не представляешь, сколько денег. Миллионы. Мы работали над этой схемой месяцами. Настройка круга ставок, подкуп гонщиков…
– Мы? Вы имеете в виду, что весь ваш круг друзей занимался этим?
– Некоторые из них. Но в основном это были я и Диокл, – она нахмурилась. – А потом Деци психанул и устроил приступ ревности. Это не могло произойти в худшее время, ведь до гонок оставалось меньше месяца. Мне нужно было каким-то образом общаться с Диоклом. Нас выручили Ежедневные известия.
– У вас должно быть необыкновенные способности к…
– Убеждения?
– Организации, я собирался сказать.
– Как у мужчин? – она рассмеялась.
– Одна вещь меня все же озадачивает. Что вы собираетесь делать с миллионами сестерциев, Семпрония? Вы не сможете скрыть такую кучу денег от своего мужа. Он захочет узнать, откуда так неожиданно они появились.
Она пристально посмотрела на меня.
– Как ты думаешь, что я собираюсь делать с деньгами?
– Я думаю, вы собираетесь… избавиться от них.
– Как?
– Я думаю, вы хотите … отправить сестерции за границу.
– Куда?
– В Испанию. К Квинту Серторию, мятежному полководцу, – ее лицо стало бледным, как и ее жемчуг в волосах.
– Сколько ты хочешь, Гордиан?
– Я покачал головой.
– Я пришел сюда не для того, чтобы шантажировать вас.
– Нет? Почти так же ответил и Скорпус.
– Ищейка вашего мужа? Он докопался до правды?
– Только о гоночной схеме. Он, кажется, думал, что это дает ему право на часть выручки.
– Должно быть много вещей, можно было перестать делать за такие деньги.
Она покачала головой.
– Скорпус никогда бы не остановился на этом.
– Поэтому, он утонул.
– Это устроил Диокл. В Цирке есть люди, которые сделают такую работу за бесценок, особенно для такого человека, как Диокл. Шантажисты не заслуживают ничего лучшего.
– Это угроза, Семпрония?
– Это зависит от обстоятельств. Чего добиваешься ты, Искатель?
Я пожал плечами.
– Правды. Это единственное, что меня когда-либо удовлетворяло. Почему Серторий? Зачем так рисковать всем, чтобы помочь его мятежу в Испании? Между вами семейные узы? Любимый человек, который связал свою судьбу с мятежниками? Или вы с Серторием…