Вслед за пятью игроками с планет ЗФЗ выкатился металлический ящик на причудливых колесиках шаровидной формы. На его борту красовалась гордая надпись СМИИР-2 /Современный модульный илинийский имитационный робот второго поколения/.
Земляне заговорили между собой:
— Это Второй СМИИР!
— Они, говорят, солидно усовершенствовали СМИИР после прошлого поражения. Теперь с ним будет не просто.
— А с первым было просто?
— Но Жак обыграл его!
— Жак! Но где найти второго Жака! А этот СМИИР является высшим достижением илинийской расы, которая снова доверила ему представлять Илинию на ежегодных Мелианских Играх.
Макс отошел от группы и наткнулся на трех гуманоидного вида женщин с растрепанными фиолетовыми волосами и огромными чемоданами в руках.
— Ты нас не знаешь? — спросила она из них.
— Я?
— Мы сестры-аманас, — ответила вторая.
— Аманас? — Макс никогда не слышал про таких.
Аманас обошли вокруг Алова, придирчиво рассматривая его со всех сторон.
— Да он похож на Жака! — вскричала первая.
— Еще как похож! — подтвердила вторая.
— Он лучше Жака! — вторила третья. — И он вкусный!
Макс не понял, о чем этого говорят сестрички аманас.
— Конечно вкусный!
— Очень вкусный!
Алов спросил:
— Я не понимаю вас. Что вы хотите сказать? Что значит вкусный?
— Вкусный это вкусный! — проговорила первая. — И ты похож на того, кто тоже был вкусный!
Алов пошел далее, и аманас последовали за ним. Возле полупрозрачного экрана наблюдения Макса Алова встретил эльсинорец, низенького роста, с черными бусинками глаз. Его блестящий серебристый костюм состоял из множества отдельных полос, сходящихся возле шеи.
— Макс Алов, бывший лейтенант флот ЗФЗ? — спросил он вместо приветствия.
— Да, я Макс Алов. А с кем имею честь? Вы от адмирала Гамильтона?
— Нет, лейтенант, я не от адмирала. Да и Говард Гамильтон сейчас вряд ли вспоминает о вашей особе. Видите ли, он пригласил вас по моей настоятельной просьбе.
— Так вы большой…, - Алов хотел сказать человек, но осекся. Эльсинорец не был человеком. — Вы представитель власти?
— Я принц-майор.
Макс сумел познакомиться в дороге с высшими чинами мелианского общества. И он знал, что принц Хорсер, второе лицо на Мелии. И он встречает его, простого младшего офицера? Его жизнь действительно круто поменялась.
Хорсер собрался провести Макса Алова к транспортной стоянке. Но тут заговорили аманас.
— Кто этот вкусный и похожий на Жака?
— Он такой же как Жак?
Хорсер повернулся к сестричкам:
— Этот человек не Жак и не нужно говорить о короле Жаке. Жак теперь не просто землянин инее просто игрок. Он король Мелии. Законный король!
— Мы знаем о Жаке!
— Знаем!
— Он вкусный!
— И он стал королем!
— Но и этот новый нам нравиться!
— Он также вкусный!
Алов спросил Хорсера:
— А что значит вкусный? О чем это они?
— Это сестрички-аманас. Они вполне мирные создания, но имеют вредную привычку питаться одеждой и кожей. Так что ты в их вкусе.
— Это серьезно? — не поверил Макс.
— А, похоже, что я умею шутить? — спросил эльсинорец.
Алов посмотрел на Хорсера и понял, что шутить тот не умеет…
Глава 2
Макс Алов был доставлен по приказу Хорсера в дом для офицеров космического резерва и получил неплохое помещение на 30 этаже с отдельными входами и обслугой из илинийских роботов.
Алов понял, что все его контакты на Мелии были ограничены. Эльсинорец позаботился о том, чтобы никто не узнал о его присутствии на планете-казино. Это совсем не вязалось с вызовом для службы в военный флот Мелии.
За день к нему заходил лишь один посетитель. Это был инженер чиуанин.
Чиуанине были гуманоидами со среднечеловеческой фигурой, длинными руками, в которых таилась сила не меньше горилльей, и абсолютно лысым черепом с татуировкой.
Макс попытался задать ему несколько вопросов, но тот отделался лишь стандартными вежливыми фразами.
— Ваши роботы настроены на вкусы землян и могут теперь воспроизвести пейзажи вашей родной планеты, сэр. Голографические экраны мною перенастроены.
— Вы мелианец? — спросил Алов.
— Я инженер, сэр.
Больше ничего чиуанин не сказал и покинул помещение. Макс остался один и сумел оценить все прелести мелианского комфорта. Помещение, настроенное для землянина, легко меняло интерьеры, и голографические экраны могли создать любой пейзаж. Стены раздвигались, и мебель сама перемещалась в нужное место.