Персефона смотрела на меня с жалостью, но эта жалость превратилась бы в жало пчелы, если бы я сделала попытку сбежать.
"Персефона, окажи мне последнюю милость, - я взмолилась, - посмотри, не едут ли славные воины спасти меня.
Слезы застилают мои очи, я ничего не вижу".
Персефона вгляделась в звездную ночь.
"Нет, Ванесса, я никого не вижу.
Никто не спешит тебе на помощь".
Я снова и снова ее просила, и она опять отвечала мне бесцветно, что никто не собирается меня спасать, потому что я никому не нужна.
Она ласкала меня, я целовала ее в ответ, и я не стыдилась, потому что это была последняя моя ночь.
Я имела право делать то, что хочу.
Так я впервые познала близость с девушкой.
Наступило утро, лучи Солнца отразились от бронзовой кожи Персефоны.
Рабыня, несмотря на нашу близость, не стала ко мне ближе.
С внутреннего дворика раздался требовательный крик Геракла:
"Ванесса, пришло время приносить тебя в жертву.
Спускайся немедленно".
Я задрожала и прижалась к Персефоне:
"Милая, посмотри, не идут ли спасать меня?
Я ничего от страха не вижу".
"Нет, Ванесса, лишь торговцы хлебом спешат по своим делам.
Никто не собирается спасать тебя".
"Иди, а я то я сам приду и принесу тебя в жертву на крыше.
Тебе это не понравится". - Послышались тяжелые шаги Геракла.
"Красивая Персефона, посмотри, не спешат ли мне на помощь славные воины?" - Надежда не умирала во мне.
"Вижу! Вижу, кто-то спешит!" - Персефона ответила бесцветным голосом.
Ей было все равно: спасут меня или нет.
После гладиаторской жизни в Персефоне не осталось ничего человеческого.
"Воины бегут спасти меня из плена?"
"Нет, не воины, это патриции торопятся на утреннее заседание сената"! - Персефона приложила ладонь ко лбу, чтобы лучше видеть.
"Кто же наделал столько ступенек на крышу, - Геракл был уже близко и зол. - Когда же ты спустишься мне в руки?"
"Персефона, посмотри, в последний раз. Никого?" - Я покорно опустила голову.
"Вижу! Деревенские парни с вилами и топорами бегут к нашему дому". - Персефона подтянула ремень, к которому привязан меч гладиатрикс.
Геракл закричал так громко, что ему отозвались барабанщики в сотне центуриона.
Я бросилась на лестницу, чуть не сбила его с ног.
Выбежала на внутренний дворик.
Геракл догнал меня у купальни, схватил за волосы, как я сейчас держу тебя, строптивая. - Ванесса подошла к финалу рассказа.
Это видно по ее раскалившимся глазам: - Геракл занес надо мной меч:
"Время над тобой уже не властно, придется умереть".
Я подумала: увижу ли я со стороны свое обезглавленное тело.
В эту минуту раздался звук разбитых амфор в доме Геракла.
Он опустил мою голову и с интересом прислушался.
Распахнулись золотые двери и в купальню вбежали деревенские парни.
Те парни, которые меня насиловали раньше.
"Ванесса, мы передумали отдавать тебя в мужья Гераклу.
Мы продадим тебя в рабство!" - Парни решили на мне заработать, поэтому хотели забрать.
Они поняли, что Геракл собирается перерезать мне горло и вознегодовали.
Им не понравилось, что он распоряжается их собственностью.
Геракл увидел деревенских с дубинами и другим оружием и побежал от них, прыгнул в бассейн.
Они догнали его и били долго и мучительно, со сладострастием, но не так, чтобы убить.
После этого они забрали меня и отвели на рынок рабов.
Меня продали в школу гладиаторов.
После этого я однажды встретила одного из парней, он рассказал, что на вырученные от продажи меня деньги, он выгодно женился на дочке философа.
Другой парень на кровавые деньги купил овец, третий - отравился учиться в Афины. - Ванесса замолчала, но голову Пантеры не отпускала. - Во мне накопилось столько обиды, что одной твоей кровью ее не смою.
Плюс еще обида моих подруг Дриады и Идофеи. - Ванесса пододвинула левую ногу к голове Пантеры. - Мы придумали для тебя более унизительное и страшное, чем смерть.
Целуй мою ногу, покорно целуй. - Ванесса с силой за волосы поднесла голову Пантеры к своей ноге.