Раздосадованная германка вскрикнула, принялась яростно отбиваться, но в тесной рукопашной ее длинному мечу было не развернуться. Ну что ж! Являя завидную сообразительность, она наотмашь приласкала Лисандру рукоятью в висок, почти оглушив ее.
Спартанка тотчас вышла из ближнего боя. Хильдрет устремилась в погоню и вычертила кончиком клинка длинную царапину у нее на спине. Толпа снова взревела. На солнечном свету бисеринами вспыхнули алые капли.
Лисандра закричала скорее от негодования, чем от боли и снова развернулась лицом к Хильдрет. Вдохновленная видом крови соперницы, германка, точно фурия, устремилась вперед, сверкая белыми зубами.
Предпочитая не подпускать ее вплотную, Лисандра прыгала влево и вправо, мечом и щитом отводя сыпавшиеся удары. Она хорошо видела, как залитые по́том груди Хильдрет вздымались все тяжелее.
«Уже скоро, — сказала себе спартанка. — Еще чуть-чуть».
Она дразнила противницу, стараясь вынудить ее сделать ошибку, чуть не опаздывая защититься и вовсю притворяясь, будто совсем выдохлась, утратила скорость. Игра была очень опасная. Лисандра молилась, чтобы боевое неистовство помешало Хильдрет разгадать ее хитрость. Если подуставшая германка купится на обман, поверит, будто Лисандра утомилась куда как побольше ее самой, то она удвоит усилия, чтобы прикончить соперницу.
Их мечи встречались снова и снова. В какой-то момент напускная медлительность Лисандры сыграла с ней злую шутку — клинок Хильдрет глубоко вспорол ей бок. Лисандра ахнула в голос, когда чужое железо скользнуло по ее ребрам, тошнотворно скрежетнув вдоль кости, и отчаянно замахала мечом, силясь удержать Хильдрет на расстоянии.
Та отскочила прочь, радуясь передышке, тяжело дыша и не сводя глаз с кровавой раны на боку спартанки. Багровые струйки уже скатывались по ее бедру. Эта рана была началом медленного убийства. Так их когда-то учили. Кровь будет капать и капать, понемногу унося с собой силы. Чуть-чуть обождать — и изнемогшую Лисандру совсем легко будет прикончить.
Германка закусила губу. Когда-то она уже побила сегодняшнюю соперницу и, похоже, вплотную приблизилась к новой победе. Должно быть, сказывался боевой опыт воинственной варварки. Она с легкостью раскусила хваленую стратегию Лисандры. Да, Хильдрет сама была порядком измучена и в крови, но ее рана была ничто по сравнению с той, которую нанесла она сама.
Спартанка выпрямилась, привычно повела шеей из стороны в сторону и дважды крутанула мечом. Зрители встретили этот мужественный жест ревом восторга. Хильдрет же — и это не укрылось от Лисандры — от изумления округлила глаза.
Девушка хорошо понимала, что одной показной храбрости ей для победы не хватит. Хильдрет расправила плечи и снова двинулась вперед, высоко подняв щит. Увесистый скутум зримо подрагивал, делаясь по ходу поединка все тяжелее. Лисандра ждала.
Хильдрет сделала очередной шаг. Спартанка внезапно выпрыгнула вперед, ее нога мелькнула в классическом ударе, принятом в панкратионе. Ступня с лету врезалась в надвигающуюся стену скутума. Хильдрет закричала от боли, ее онемевшие пальцы выпустили ручку щита. Лисандра даже остановилась, не понимая, что такого могло приключиться с соперницей. Только когда Хильдрет шарахнулась прочь, она разглядела, в каком неестественном положении пребывала ее рука. Удар вывихнул германке плечо.
Их глаза встретились, и во взгляде Хильдрет Лисандра прочла муку и бессилие. Та больше ничего не могла ей противопоставить.
Лисандра покачала головой. Нет, так не пойдет!
Она отшвырнула свой щит так, что он, вращаясь, улетел прочь по песку, и не торопясь отошла, позволяя противнице оправиться. Толпа завывала, топала ногами, стонала от восхищения. Благородство Лисандры никого не оставило равнодушным.
Хильдрет, пошатываясь, подошла к каменной стене, ограждавшей арену. Влюбленные зрители тянулись к ней сверху, стремясь прикоснуться, но она их не замечала. Германка сцепила зубы и с размаху ударила больным плечом в неподатливый камень. Лисандре показалось, она даже услышала хруст, с которым вскочил на место сустав. Девушка невольно содрогнулась от боли, обрушившейся на Хильдрет.
Та и вправду упала на колени, подвывая и корчась. Лисандра держалась поодаль, зажимая ладонью рану в боку, силясь хоть как-то остановить кровь. У нее закружилась голова. Подобно германке, она присела на песок. Дыхание вырывалось из нее стонущими короткими всхлипами. Время потекло медленно-медленно, Лисандре показалось, будто даже сердце ее билось в унисон с размеренным топотом зрителей.
Тень упала ей на лицо, она подняла голову и увидела подошедшую Хильдрет. Лицо германки было белой маской боли, взгляд туманила чудовищная усталость. Ее рука вернулась на место, но висела подбитым крылом. Можно вообразить, каких усилий стоило ей любое движение. Лисандра заскрипела зубами и поднялась.
Хильдрет кивнула. Слова им больше не были нужны.
Они разом занесли мечи. Лисандра отчетливо понимала — пришло время наносить тот самый удар, пока она не потеряла сознания. От Хильдрет, похоже, не укрылось ее состояние. Германка закричала и сделала выпад. Лисандра каким-то образом сумела отбиться и ударила сама, но и ее клинок не достиг цели.
Некоторое время они так и рубились. Удар — защита. Выпад — защита…
Лисандра приблизилась к отчаянию. Ее кровь текла наземь. С нею уходили последние силы, и она сама это чувствовала. Хильдрет же стояла скалой, отказываясь давать слабину. Мастерство больше не имело значения. Теперь речь шла только о том, кто из них окажется выносливей и сильней. Лисандра принялась наседать, выплескивая остатки сил.
Мечи встречались снова и снова, мелькая едва ли не быстрей, чем в начале схватки.
Потом, сама не особенно понимая как, Лисандра ударила низом, и ее клинок вошел во что-то мягкое.
Хильдрет ахнула, задохнулась… Они одновременно опустили глаза, чтобы увидеть меч Лисандры, по самую рукоять торчавший в животе германки. Обильная кровь уже заливала кисть и запястье Лисандры. Хильдрет качнулась вперед, и вес ее тела опрокинул на песок их обеих.
— Хильдрет!..
Германка перекатилась на спину, ее голубые глаза уставились в высокое небо. Лисандра крепко схватила ее за руку и стиснула так, словно пыталась не отпустить в Гадес.
— Хильдрет, я не хотела!.. — Ее голос сорвался, по щекам хлынули слезы. — Я пыталась лишь ранить!
Что бы она прежде ни думала о врагинях, которых необходимо убить, в этот миг она говорила чистую правду.
Хильдрет чуть повернула голову, их глаза встретились.
— Ты дралась не очень говенно.
Она закашлялась кровью и попробовала улыбнуться. Судорога сотрясла ее тело, изо рта вырвался болезненный крик. Еще миг Хильдрет боролась, потом затихла. Ее рука обмякла в ладони Лисандры. Душа воительницы отлетела.
Спартанка с трудом выпрямилась, прижимая рану в боку. Цирк неистовствовал, ее имя повторяли снова и снова, выпевая его, точно молитву. Она приветственно вскинула руку и на заплетающихся ногах поковыляла к воротам жизни.
XLII
Там ее встретила Даная, уже снаряженная для второго за этот день поединка.
— Лисандра, ты жива!..
Победительница что-то неразборчиво буркнула в ответ. Даная вряд ли восприняла ее слова, да, по сути, не очень-то в них и вслушивалась. Мысленно она уже вела свой собственный поединок. Спартанка, ковылявшая по каменному коридору, почти сразу перестала для нее существовать.
Даная сглотнула и постепенно принудила свое дыхание стать ровным и медленным. Как и многие ее подруги, она сумела укрепить свое тело и дух, как того требовала арена. Несчастная молодая жена из Афин давно осталась в прошлом. Теперь Даная была убийцей.
Она ступила на песок и услышала, как лязгнули ворота жизни, захлопнувшиеся у нее за спиной. Толпа еще ликовала, не в состоянии сразу утихнуть после того животного восторга, что доставили ей Лисандра и Хильдрет. Как славно, что следующий поединок начинался так скоро! Зрители даже готовы были забыть разочарование, причиненное слишком неравной парой в начале дня, и радостно приветствовали Данаю.