Я указала на нашу почетную свиту, которой перешептывания не пришлись по душе. Все конвоиры внимательно прислушивались, даже Йорвет смотрел, не скрывая своего любопытства. Пришлось возразить Геральту и сыграть пай-девочку:
— Не думаю, что нам сейчас дадут отступить. Шаг влево, шаг вправо будет считаться за побег. Прыжок — попытка улететь. Ты лучше не забудь про розу памяти. Разве они как раз не в этих руинах растут?
Геральт рассеяно кивнул и продолжил, не собираясь сдаваться:
— Я могу поговорить с Йорветом.
— И он нас всех тут же перестреляет, — я продолжила оспаривать предложение ведьмака. Как он не понимает таких простых вещей? — Если я сейчас дам задний ход, — при этих словах краснолюд как-то странно закряхтел. — В смысле, дам назад, — кряхтение переросло в смешок. — Отступлю! — наконец-то я подобрала нужное слово, которое не может быть воспринято двояко. — То нас даже не подпустят к Лето. Йорвет справедливо решит, что дело тут не чисто и будет уверен в своей правоте до собственной смерти.
— Главное —прикрывать тылы! — хихикнул Золтан, но, под моим строгим взглядом, вновь притворился серьезным. — Я ни на что не намекаю, просто…
— Тогда хотя бы просто пообещай не лезть в самую гущу событий, — беспокойно шепнул Геральт. Если уж друг решил меня спасти, то не отступит. В гроб своей заботой загнать может, это да. — Спрячься где-нибудь и сиди тихо.
— Не беспокойся, — улыбнулась. — Я прекрасно умею прикидываться ветошью. И ты это знаешь.
Мы снова прибавили шагу — вокруг расцветал летний лес. Воздух был наполнен ароматом цветов так заманчиво распускающихся прямо под ногами. Мы шли в самую глубь местной тайги, или что тут у них… где я еще не бывала. Природная подозрительность и чувство самосохранения не разрешили мне, в единственную прогулку по местным пейзажам, сворачивать с пути, который указал Седрик. Поэтому я с интересом разглядывала окружающее пространство, дивясь первозданной природе. Повернув от внезапно появившегося водопада влево, мы стали взбираться на крутую горку. Тут лидер белок резко остановился и дал знак своим подчинённым. Все снова повернулись к нам, собирая подобие деревенского консилиума.
— Давайте разыграем спектакль, — предложил Йорвет. — Vattʼgern скажет Лето, что поймал меня и отдает в его руки.
— А ты? — с подозрением спросил Геральт.
— Я буду безоружен, со связанными руками. Если вы правы, то он себя выдаст.
Я прикинула шансы на успех этой затеи. 50 на 50. Либо сработает, либо нет. С другой стороны, хотя затея и казалась бредовой, но имела вполне рациональное зерно. Йорвет, без отряда, связанный, будет Лето совершенно бесполезен и не сможет ничего сделать. Тогда чужой ведьмак, а это не поддавалось сомнению, решит с седовласым либо договориться, либо подраться. В любом случае, часть своих планов относительно скояʼтаэльского лидера он раскроет.
— Я тебе, разумеется, не верю, — Йорвет не угрожал, а, скорее, просто ставил в известность. — Мои люди будут нас прикрывать. И если ты начнешь глупить…
— Я понял, — кивнул ведьмак.
— Не-е-ет, — особенно ласково растягивая букву «е», проговорил лидер скояʼтаэлей. — Если ты начнешь глупить, мои люди намажут тебе лицо медом, а затем положат в муравейник (тут я вспомнила о нашей первой встрече с дозорными — не для тех ли целей им на полянке понадобились муравьи-соседи?) и ты будешь выть так громко, что услышат даже всадники бурь.
Какая все-таки поразительная фантазия у этих остроухих лесных педрил! Если вы, начитавшись Толкиена, верите, что эльфы — прекрасные, благородные существа с чистой душой и открытым сердцем, то забудьте об этом нахрен. Эти парни сломают все стереотипы напрочь. И отобьют желание восхищаться Элрондом, Леголасом, Трандуилом или Феанором. Настоящие эльфы такие же садисты, как палачи с барки Лоредо.
И если тот парень, Киаран, был такой же сукой, то мне жаль его в разы меньше. А ведь и правда — он же правая рука Йорвета, значит, тоже грабил, убивал, пытал. А я уговорила Трисс его подлечить, наивная.
— Ты всегда все усложняешь? Нельзя проделать все то же самое с Лето, а? С такими методами он признается достаточно быстро, — вздохнула я. Идея запихать Лето мордой в муравейник показалась более интересной — рожа-то у лысого широкая, мяса много, муравьям запасов года на три хватит.
— Аyd fhaeil moen Hirjeth taenverde, — бросил эльф, и снова повернулся к ведьмаку, пытаясь что-то сказать.
— Чего? — я возмущено изогнула бровь. На Старшей Речи я идеально выучила только нецензурную брань и не стоит тыкать своим превосходством. Я вот начну по-русски изъяснятся — ты же тоже ничего не поймешь, хотя это будет элементарным посылом в магазин за хлебушком.
— Завоевывай не силой, но слабостью, — перевел эльф с усмешкой.
— Это не ты сказал, а Лао Цзы*, — я обижено отвернулась. — Плагиатом заниматься не красиво.
Теперь настала очередь эльфа удивляться. Скорее всего, он даже не догадывался о существовании такого китайского мудреца. И о существовании Китая, в принципе. Но он быстро взял себя в руки и продолжил:
— И это только маленькая доля того, что может произойти. Что мы сделаем с ней, — он указал на меня, — или с ним, — на Золтана, — тебе лучше не знать, Vattʼgern. Beanna и sell останутся с моим отрядом, как гарант того, что ты не сбежишь.
Хоть бы раз для разнообразия взяли бы другого заложника. Помнится, Саламандры тоже практиковали взятие меня в плен — и где они теперь? Их в аду виллами Сатана тыкает в задницу, а скояʼтаэли, похоже, хотят повторить их судьбу.
И вдруг, почему-то, мне вспомнились слова Седрика. «Йорвет несет тебе только смерть. Он не умеет по-другому» — услышала я на задворках сознания. Можно ли считать это пророчеством? Он знал, что я обращусь к лидеру скояʼтаэлей и предвидел, чем это закончиться?
Я тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли и панику. Не может такого быть. Все будет хорошо, просто не может все так глупо закончиться.
Меня за плечо развернули, указывая направление. Пройдя немного в обход руин, эльфы взобрались на какой-то уступ, щедро обставленный разрушенными стенами из серого кирпича. Мне указали на камень — место временного заключения. Рядом посадили Золтана. Как ни странно, отсюда было прекрасно видно, что снизу, в тени кустов розы и какой-то странной статуи, изображающей двух влюбленных, прохлаждается здоровенный мужик.
Прикидывая его габариты, мозг услужливо подсказал, что один его кулак больше, чем моя голова. Очевидно, это Лето. Такую гору мышц ни с чем не спутаешь.
Чуть поодаль, под аркой, не заставляя себя ждать, прошли Йорвет с Геральтом. Убийца чудовищ держал эльфа на манер полицейского, который поймал преступника, заковал в наручники и ведет к машине. Лето встал и широко улыбаясь, направился на встречу. Занавесь открывается, просьба зрителей занять свои места согласно купленным билетам.
— Геральт из Ривии. Что бы это значило? — пробасила куча мышц. У меня уже с первой встречи там, на подступах к Флотзаму, закрадывалось ощущение, что Убийца Королей знает нашего ведьмака. И очень хорошо знает, как облупленного. Вот только Белый Волк не мог помнить — Геральту отшибло память аккурат перед нашей первой встречей.
— Хочу поговорить, — седоголовый, для большей правдоподобности ситуации кинул «пленного» эльфа на землю. Тот, правда, резво вскочил, и мстительно покосился на «обидчика».
— Йорвет, Старый Лис. Попался, всё-таки, — почти с нежностью обратился к эльфу Лето, затем вновь повернулся к ведьмаку: — Я недооценил тебя.
— Интересно, что делает человек в рядах скояʼтаэлей? — Геральт попытался обернуть ситуацию в свою пользу, сразу пытаясь выудить нужную информацию.
— Знаешь пословицу: «Враг моего врага — мой друг»? Скояʼтаэли — мои братья по мести, — объяснил Лето.
— Довольно шуток, — взмолился Йорвет, слегка покачиваясь. — Освободи меня.
Хорошо выступает. Не удивительно, ведь он такой показушник — имеет большой опыт игры на публику. Мог бы неплохо зарабатывать актером. Ну, не с такой внешностью, конечно. Лето только улыбнулся в ответ.