Она закрыла дверцу холодильника, встала и подошла к нему.
— Хочешь поговорить об этом? — спросила она.
— Не теперь.
— Со временем я организую твою жизнь, — сказала она. — Сегодня вечером нам придется пойти в ресторан, но в дальнейшем я буду для тебя готовить.
— Это значит, что ты намерена остаться?
— На пару дней. — Она ласково поцеловала его. — Пойду перенесу твои вещи из машины. Я должна вернуть ее сегодня же.
— Пока она еще наша, почему бы не съездить за моей машиной?
— А где она, твоя машина?
— Если никто ее не угнал, должна быть там, где я оставил ее в последний раз, — на улице возле твоего дома.
— Не помню, чтобы я видела там такую машину. — Она нахмурила брови, понимая, что не могла не заметить машину, которая в свое время так много значила в ее жизни. — Это ведь красный «ниссан», верно?
— Да, но сейчас это вряд ли заметно. Скорее всего, он покрыт опавшими листьями и грязью.
— Что ж, вполне возможно.
Она твердо знала, что его «ниссана» нигде поблизости от ее дома нет. Обычно он держал машину в специально арендуемом закрытом гараже, и Сью была почти уверена, что именно там она и стоит.
— Если мы ее найдем, сможешь ли ты сам сесть за руль? — спросила она.
— Откуда мне знать, пока не попробовал. Думаю, справлюсь.
Весь следующий час был посвящен хозяйственным делам. Вернувшись из магазина, они отнесли продукты наверх, в квартиру, и сразу же отправились на поиски его красного «ниссана», хотя Сью заранее была уверена, что это никчемная трата времени. Уже наступил час пик, езда по улицам северной части Лондона превратилась для нее в сплошной кошмар. Им чудом удалось избежать аварии в Хайгейте. Наконец они пересекли Арчуэй и оказались в Хорнси. Она медленно ехала по своей улице и остановилась возле дома.
— Я оставил ее дальше по улице, — сказал Ричард. — На другой стороне.
— Я не вижу ее.
Но она все же проехала до конца улицы, неловко развернулась и снова остановила машину.
Когда они двинулись в обратном направлении, Ричард сказал:
— Я отчетливо помню, что оставил ее именно здесь. Вон под тем деревом, где сейчас стоит «мини». Обратно домой я шел пешком. Ей просто некуда было деться. Она должна стоять здесь.
— А ты не мог вернуться за ней позднее?
— Нет, это ведь было в день взрыва.
Сью снова подкатила к своему дому и, поставив машину на свободное место напротив подъезда, выключила двигатель. Ричард был явно обескуражен отсутствием своего «ниссана». Он повернулся на сиденье и внимательно разглядывал через заднее стекло ряд машин, припаркованных у тротуара.
— Давай все-таки заглянем в твой гараж, — сказала Сью. — Машину могла перегнать туда полиция. У них ведь были все твои документы и ключи, не так ли?
— Да, — согласился он, и в его голосе прозвучало облегчение. — Возможно, ты права.
Она открыла дверцу:
— Пойду взгляну, нет ли для меня сообщений. Хочешь зайти?
— Лучше я подожду здесь.
Внезапное напряжение в его голосе заставило Сью посмотреть на него пристально, но по выражению его лица она ничего понять не смогла. Не значит ли это, думала она, что он вспомнил не только то, как оставил здесь свою машину, но заодно и все прочие обстоятельства их последнего свидания у нее дома? Они еще ни разу не заговаривали на эту тему. Сью вышла из машины и скрылась в доме.
В прихожей она обнаружила две записки, приколотые к специальной доске, висевшей на стенке возле телефона. Одна — о звонке из студии, и она инстинктивно схватилась за телефонную трубку с намерением немедленно позвонить, однако, взглянув на часы, сообразила, что в это время там уже никого нет. Кроме того, на записке не было даты, так что ей могли звонить вчера или четыре дня назад. Войдя в комнату, она первым делом удостоверилась, что за время ее отсутствия там ничего не изменилось. Это была старая привычка, от которой Сью так до сих пор и не избавилась: каждый раз, возвращаясь домой, искать следы непрошеных визитов Найалла. Она достала из гардероба кое-что из верхней одежды и смену белья, запихнула вещи в мешок. Все остальное, что могло ей потребоваться, уже было в сумке, оставленной у Ричарда.
Оказавшись одна, она несколько мгновений оглядывала эту хорошо знакомую комнату, вспоминая свои ощущения три года назад, когда только что сюда въехала. Это была первая настоящая попытка отвергнуть и самого Найалла, и тот образ жизни, который они вели. Уже тогда, в полной мере даже не отдавая себе в этом отчет, она приняла решение, которое начала претворять в жизнь только после встречи с Ричардом. Все это время Найалл продолжал ошиваться вокруг нее, не желая ее отпускать. Ей же не хватало энергии и настойчивости, чтобы освободиться окончательно. К тому времени, когда она нашла это жилье, она уже хорошо знала, что в мире происходит гораздо больше интересного, чем мог показать ей Найалл. Пусть обучение в художественной школе, оплаченное ее родителями, прошло впустую, но она взрослела и желала от жизни большего. Ей надоело бесполезно плыть по течению, пробавляясь мелкими преступлениями. Собственное жилье — пусть даже всего лишь угол с койкой, но снятый на законных основаниях и оплаченный самостоятельно заработанными деньгами — стало тогда для нее новой вехой в жизни. Со временем, разумеется, комната превратилась в самое обычное жилище, символический смысл исчез.
Она вернулась в машину, и они поехали назад, в западный Хэмпстед. Поток машин к тому времени уже схлынул, кроме того, Сью потихоньку запоминала маршрут, так что они благополучно добрались до гаража, хотя Ричарду пришлось показывать ей дорогу. Он открыл ворота — машина была на месте.
Две шины оказались спущены, сел аккумулятор, но в остальном «ниссан» выглядел точно таким же, как много месяцев назад, когда Ричард оставил его на улице возле ее дома.
3
Они пообедали в индийском ресторане на Форчун-Грин-роуд, затем вернулись к нему. Еще раньше с помощью перекидных проводов из взятой напрокат машины они ухитрились завести «ниссан», и Ричард попробовал сесть за руль. Он доехал до ближайшей заправки, где им заодно подкачали шины, но после этого почувствовал сильную усталость, и на обратном пути машину вела Сью.
Во время еды он, казалось, немного расслабился — во всяком случае, впервые после Мидлкомба сделался разговорчивым. Он говорил, что хотел бы побыстрее вернуться к работе, может быть, где-нибудь за рубежом — заграничные командировки всегда его радовали. Придя домой, они посмотрели сначала новости по телевизору. Он делился с ней соображениями о стиле репортажей, рассказывал о малозаметных на первый взгляд различиях между британской и американской манерой подачи материала. Он хорошо изучил американский подход к освещению новостей, пока работал в агентстве.
Затем они отправились в постель. Конечно, она не могла не думать о прошлом. Физически акт любви был памятен им обоим: такой чудесный, так много значивший, так давно не случавшийся. Потом она лежала, тесно прижавшись к нему, положив голову ему на грудь. В таком положении она не видела шрамов — обманчивая иллюзия возвращения в прошлое! В настоящем его увечья определяли все.