— Ну, Пупсик, откуда вы? — Отец до сих пор называл свою теперь уже тридцатилетнюю дочь ласковым прозвищем.
Катарина поведала о моей встрече с Леандером, что семейство, естественно, посчитало страшно волнующим. Меня расспрашивали добрых полчаса, пока Катарина не смилостивилась и не сменила тему: корь у Лилли.
Как и следовало ожидать, сидевший между мной и Катариной Герберт сразу же захотел пересесть подальше из-за потенциальной инфекционной опасности и все не мог успокоиться, хоть мать сто раз ему объяснила, что корью он успел переболеть в детстве.
— Да, Лилли тоже так думала, а теперь у нее красная сыпь и высокая температура. В моем возрасте с корью шутить не следует.
Герберт не только был ипохондриком, еще он питал склонность к преувеличениям.
— Но, собственно говоря, я мог бы этим воспользоваться и наладить контакт с ее новым другом доктором Себастьяном Зоммерфельдом. Кстати, я уже все узнал. Он учился в Тюбингене. А там отличный медицинский факультет.
Отец Катарины приподнял брови и полусердито-полувесело сказал:
— Да, Герберт большой любитель поболеть и фантазировать, вот это он не в меня.
— Безусловно, это по вашей линии, — возразила ему жена, — в вашей семье на протяжении многих столетий наблюдалась склонность к инцестам. Если бы тебе не удалось добиться моей руки, то в вашем клане не было бы притока свежей крови. Вместо этого ты бы женился на аристократической кошелке, и Герберт оказался бы не только ипохондриком, но и гордым носителем оттопыренной габсбургской губы.
Мне нравились перепалки родителей Катарины.
Самое главное, что после стольких лет брака, они все еще искренне любили друг друга и постоянно поддразнивали.
После чая мы удалились в «покои» Катарины.
Она прекрасно осознавала привилегированность собственного положения и умела это ценить.
Ее жизненный план давно был составлен.
Она знала, что сделает достойную партию и родит двоих-троих детей, таким образом исполнив свой долг. С помощью няни и прислуги ей будет не слишком трудно выполнять материнские обязанности.
Катарина просмотрела свой ежедневник. Деловых встреч было запланировано совсем немного, но это с лихвой восполнялось огромным количеством обязательных светских мероприятий. Она села на кровать.
— Знаешь, Пия, что-то я последнее время так устаю, какие-то у меня неприятные ощущения. Говорят, сейчас буйствует желудочно-кишечный грипп, может, и я его тоже подцепила. Или вот-вот начнутся месячные.
Катарина полистала календарь в поисках пометки «Визит Марианны», так она маскировала свои критические дни. Отсутствовавшие уже достаточно давно.
Она перелистнула еще несколько страниц назад и задергалась:
— Пия! У меня задержка, уже на десять дней.
Она побледнела.
— И ты только сейчас заметила? — Я не могла скрыть удивления.
— Столько волнений, столько всего случилось, сначала с тобой, а потом еще и с Лилли!
Она еще раз подсчитала дни и снова пришла к тому же результату.
У нее задержка!
А ведь она страстно выступала в защиту контрацептивных средств и презирала женщин, которые в двадцать первом веке умудряются допустить нежелательную беременность.
— Господи, пусть это будет гормональное нарушение или стресс, — взмолилась она.
Я знала, что она не может забеременеть, потому что принимает таблетки, а Катарина не из тех, кто способен забыть про лекарство.
— Пия! Я только что вспомнила, что в тот период пила антибиотики. Ошибка новичка! Но этого быть не может!
Я попыталась ее приободрить, хотя и сама уже начала нервничать.
Катарина никак не успокаивалась:
— Знаешь, что самое ужасное, самое гнусное? Знаешь, от кого я могла залететь? От Фельдхайма, это все он!
Речь шла о ее тренере по верховой езде.
Катарина и сама понимала, что их отношения полностью вписываются в классический случай. Одно время она очень веселилась, в шутку они с тренером называли друг друга Ди и Джон. В честь истории принцессы Дианы с ее тогдашним тренером по верховой езде и возможным отцом Гарри.
Теперь ей было стыдно за свое высокомерие.
Этот самый тренер был не только непригоден для демонстрации обществу, но ко всему прочему еще и женат.
Вот здорово, графиня, пробил час расплаты. Катарина вышла из себя.
Я выдвинула контраргументы:
— Вот у Лилли была задержка на три недели, ей пришлось даже делать выскабливание, чтобы снова начались месячные.