Неожиданно, как чертик из табакерки, выскочили так называемые старые друзья и знакомые Витты, которые использовали свой шанс насладиться вожделенными «пятью минутами славы», и (самое главное) повторить подвиг Шинека, заработавшего кругленькую сумму. Имя Витты не сходило со страниц газет и журналов. Фраза о том, что «лишенная всяких моральных принципов псевдо вдова вскружила голову Леандеру Бергландту», на фоне всего остального казалась просто хвалебной. Как грибы после дождя росли самые дикие слухи и предположения. Один журнал утверждал, что Витта и ее бывший муж на пару обделывали свои делишки, опустошая карманы богатых буратино или овеянных славой звезд. Здорово! Витта и ее супруг в роли Бонни и Клайда.
Витта и Леандер отказались от всех запланированных телепередач и не давали никаких комментариев. Менеджеры Леандера обещали чуть позже выразить свое отношение ко всем без исключения наглым обвинениям, в то время как Мартин Шинек потрясал перед объективом старыми свадебными фотографиями, на которых они с Виттой красовались рядом. Папарацци тоже не дремали, успели заснять, как Витта в темных очках и бейсболке выбирается из подземного гаража, расположенного в ее доме, и двигается в неизвестном направлении. Говорят, будто она оценила пользу пребывания на свежем воздухе, потому что все высокочтимые ею клубы объявили ее персоной нон грата.
У Катарины и моей мамы совсем крыша поехала. Они собирали газетные вырезки и зачитывали мне все новые и новые статьи.
Вынуждена признать, что мысли о мести приятнее, чем она сама. Ведь никакая месть не может вернуть мне Леандера и нашу с ним любовь и не залечит раны, нанесенные Виттой.
Моя жизнь не стала лучше из-за того, что кому-то плохо.
Наверное, это карма.
Приближалась встреча с Леандером, к которой нужно было подготовиться как следует.
Накануне я долго сидела на работе, продумывая все детали. На случай, если все пройдет гладко и Леандер на самом деле отстегнет мне проценты и выпишет чек, я приняла надлежащие меры. Теперь он должен пойти мне навстречу, поставив свою красивую подпись в нужных местах.
Ко мне заглянул Макс. В данный момент мы поддерживали подчеркнуто дружеские отношения, в которых не было ничего личного.
— Я иду домой. Справишься одна?
Я кивнула.
— А ты уверена, что завтра мне не нужно с тобой идти?
— Конечно. Хватит нас с Гербертом. Чем меньше свидетелей, тем лучше.
Он пожелал мне удачи и уже почти дошел до двери, но тут повернулся и спросил:
— Скажи, Пия, я той ночью совершил какую-то ошибку?
У меня упало сердце.
— Нет. Ты все сделал правильно. Наверное, все дело во мне или в том, что на самом деле речь шла не о нас с тобой.
Он кивнул и ушел.
Как несправедлива жизнь! Почему он не может сказать: Пия, я тебя люблю. Остальное — прошлогодний снег. Давай начнем все сначала.
Я пока еще так и не набралась мужества рассказать об этом Катарине и Лилли, потому что они в один голос твердят, что мы прекрасная пара.
Мы обсудим это, когда я разберусь с Леандером.
Заехавший за мной Герберт выглядел на все сто. Никакой нервозности. Протянул мне кофе в пластиковом стаканчике:
— Вот, чтобы ты взбодрилась.
— Герберт, ты такой спокойный. А ведь мы собираемся вершить темные дела. — Я никак не могла взять себя в руки.
— Ах, Пия, ты сплошная невинность. Давай я не буду тебе рассказывать, как часто в наше время творятся темные дела и делишки. Да и справедливость здесь ни при чем. Этот накат доставит удовольствие лично мне. Я почувствую удовлетворение, прося этого блестящего выскочку выплатить нам кругленькую сумму. Расслабься и положись на меня.
Мы с Леандером договорились встретиться в «Клюшке», где есть маленький закрытый конференц-зал. Мы проявили пунктуальность и теперь ждали Леандера. А вот и он. Какой-то измотанный. Очень удивился, увидев Герберта.
— Привет. Пия, дорогая. Зачем ты привела Герберта?
Герберт взял слово:
— Потому что сегодня у нас чисто деловой разговор.
Леандер приподнял брови:
— Мы собираемся обсудить последнюю главу и заднюю сторону обложки. Деловых разговоров я с Пией не веду.
— Ничего подобного, Леандер, с сегодняшнего дня ведешь, — поставил его в известность Герберт.
Не мудрствуя лукаво, он выложил перед Леандером пассаж о Леони, который я успела написать заранее.
Единственная женщина, которую мне следует на коленях молить о прощении, — это Леони. Когда мы встретились, мне было далеко за двадцать, а ей всего шестнадцать лет. Хотя выглядела она гораздо старше. Она вела себя как взрослая и регулярно посещала бары, где собирались представители мира искусства, в, том числе и я. Когда Аннегрет Боймлер меня бросила, отдав предпочтение своему мужу, я очень обиделся и решил ей отомстить. Обозвал ее морщинистой старухой и взял в оборот Леони. С моей стороны, естественно, не было ничего серьезного. Красивая девочка меня буквально боготворила, а в тот момент это пришлось весьма кстати. Она заговаривала о свадьбе, и я не лишал ее надежды, ведь возражать очень утомительно. Я держал ее при себе, используя для мести Аннегрет, но занимался в основном своей, карьерой. Перед самым днем рождения (ей исполнялось семнадцать лет) она, сияя от радости, сообщила мне о беременности. Я пришел в ужас! Эта девица перечеркнет мое будущее. Этот наивный ребенок…