Однажды вечером мы с Джошем откровенно поговорили о моей работе.
— Да пошли они все, — сказал он. — Уходи. Тебе все это дерьмо ни к чему. Ты подвергаешь себя постоянным стрессам, а вот удовлетворения, по-моему, уже не получаешь.
Он был прав.
— Но наши расходы… — возразила я. Мысль о семейном бюджете не давала мне покоя. Наш лофт. Наша машина. Наша слабость обедать в хороших ресторанах.
— Справимся, — сказал он. — Со всей этой дрянью для повышения фертильности мы завязываем. Хватит — я больше не позволю, чтоб ты рисковала жизнью ради ребенка. А что касается счетов, то я могу начать редактировать чужие сценарии. Да я чем угодно займусь, буду вкалывать как вол. Ты же вкалывала все эти годы, и сейчас ты имеешь право на передышку. Если совсем будет худо, продадим лофт. Умерим свои запросы. Это еще не конец света. — Он покачал головой. — Но, насколько я тебя знаю, долго без дела ты не просидишь. Ты слишком творческая личность, чтобы не создать очередной проект.
В проницательности ему не откажешь. А я тем временем уже начала всерьез обдумывать развод с истеричной сучкой по имени «Джилл».
Все в офисе очень обрадовались моему возвращению. Свен смастерил гигантскую открытку по типу нашей обложки, но с моей фотографией. «Добро пожаловать, Джилл!» — гласил один из заголовков. Прочтя содержимое, я чуть не расплакалась от умиления.
«Без тебя совсем не то», — написала Росарио.
«Ты так меня вдохновляешь», — написала Джоселин, беженка из «Фэшенисты».
Минди написала, что скучала по мне.
Все поставили свои подписи: Пол, Ти-Джей и даже Эллен. От ее радушия у меня кровь закипела в жилах.
Кейси доложила, что мой адвокат связался с ней и сказал, что юридическая служба «Нестром» еще не обращалась к нему на предмет продления моего контракта, срок которого истекал в июле. А значит, пришло время решать, продолжу ли я переговоры или спасусь бегством. В последнее время я часто думала над предложением Линн Стайн, но сомневалась, что мне хватит сейчас энергии и упорства, чтобы открыть новый журнал.
Я решила выиграть немного времени и пока что возобновить военные действия. И первым моим трофеем должно было стать расположение издателя.
Я постучала в его новый кабинет (прежнее логово Лиз) и, открыв дверь, увидела, как он распаковывает вещи. Офис Лиз с ее уходом выглядел на удивление пустым — без всех этих бесценных предметов искусства и расставленной по фэн-шуй мебели.
— Простите за беспокойство, — сказала я, — но мне не терпится с вами познакомиться.
Лицо мужчины озарилось дружелюбной улыбкой. Ему было на вид далеко за сорок или чуть за пятьдесят: возраст выдавали лишь редеющие каштановые волосы, тогда как лицо осталось довольно молодым. Встреть я его на улице, скорее всего, приняла бы за адвоката какой-то крупной корпорации или политика. Образ журнального издателя не вязался с простым синим костюмом, белой рубашкой и полосатым галстуком. И пусть одет он был более чем непритязательно, в нем сразу ощущались душевное тепло и открытость.
— Вы, должно быть, Джилл Уайт, — сказал он, пожимая мне руку.
— Так точно.
— Моя дочь обожает ваш журнал, — сказал он. — В свои восемнадцать она, наверное, слишком молода для подобного чтения, но она всегда развивалась быстрее остальных девочек. Уезжая в колледж, она даже забрала с собой подшивку старых номеров.
Я представила его эдаким добропорядочным папашей, который устраивает в своем загородном доме барбекю по выходным и ходит болеть за своих детей, играющих в младшей бейсбольной лиге.
— Спасибо, — сказала я. — Надеюсь, вы тоже в скором времени станете поклонником нашего журнала.
— А я уже ваш поклонник, — сказал он. — И я очень доволен, что буду сотрудничать с вами.
Начало было положено, и начало замечательное. Я сразу поверила, что этот мужчина сделает все возможное, и хотела поскорее испытать его в деле. А вдруг он будет хорошо продавать рекламные полосы, чем задобрит власть имущих, и те наконец оставят меня в покое?
Из его офиса я ушла с приглашением на ознакомительный обед в кармане. А в свой пришла уже с восстановленным ощущением безопасности. С тех пор как Лиз свалила, на небе стало гораздо меньше туч. Быть может, «Джилл» еще ожидало безоблачное будущее…