Сколько денег я мог получить от такой передовой технологии? Что, если бы я мечтал о большем? Было так много возможностей.
Почти безграничные возможности. И моя жадность, как человека, начала расти вместе с этими растущими мыслями.
В моей голове мелькнула идея:
— Ты сказала, что я могу выбрать все, что захочу, верно?
— Да. Но торопись, время идет. Что ты выберешь?
На самом деле это довольно просто. Поскольку я могу выбрать что угодно.
Получив кучу золота я могу сразу встать на вершину. Покорить все картели, и никакие бароны, доны или спецслужбы не смогут противостоять мне.
Однако, сколько людей уже сделали подобный выбор?
Вытянув руки, я указал на окружающее и заговорил уверенным тоном:
— Тогда я просто выбираю...
Глава 23 Последствия выбора
Когда я очнулся от глубокого сна, свет в комнате казался мне настолько ярким, будто он пытался выжечь мне глаза.
Я даже воскликнул от боли и удивления. Все вокруг казалось слишком ярким и насыщенным. Это было словно погружение в мир ослепительного света.
Однако переменам подверглись не только свет и цвета после моего пробуждения.
Звуки, запахи и даже самые легкие ощущения прикосновения одежды к моей коже — все стало каким-то другим, более насыщенным и острым.
Это поток новых впечатлений опустошил мой разум и тело.
— Где я?
— Он проснулся! Позовите доктора. Скорее!
— Ааааа! Кто, черт возьми, так громко кричит?! Мои уши!
Я ругнулся, заткнул уши и закрыл глаза, стараясь изо всех сил уменьшить и смягчить эти сильные ощущения, которые меня пронзали. Это было просто невыносимо.
В моей голове сильная боль, а мой разум ощущал усталость и истощение. Казалось, что от этого напряжения я могу умереть.
Затем все мои чувства потускнели. Вроде наконец-то вернулся в знакомую реальность. Все восстановилось в обычные рамки, как они и должны быть изначально.
Однако вместо того, чтобы почувствовать облегчение, мир стал каким-то размытым и отдаленным.
«Что, черт возьми, происходит со мной?» — подумал я.
Только что проснувшись, мое внимание сразу привлекли новые лица. В комнату вошел мужчина в белом халате и с двумя медсестрами. Они пришли проверить, как у меня дела.
Заметив, что я одет в больничную рубашку, я осознал, что я в госпитале. Я чувствовал себя дезориентированным, и мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к окружающей обстановке.
«Неужели Рамирес вытащил меня из храма, вопреки всем своим принципам?»
Доктор, мужчина средних лет с седеющими висками, взял мою карту и заговорил.
— Приветствую, сеньор. Вы можете называть меня доктор Стивенсон. Могу я задать вам несколько вопросов? Отвечайте, если удобно. Медсестра, дайте ему воды.
Его голос был спокойным, с ноткой теплоты, заставлявшей думать, что он добрый человек.
Медсестра быстро выполнила приказ. После того, как мне дали стакан воды, я его быстро выпил.
Доктор оказался прав. Утолив жажду, я задумался о том, сколько времени пробыл без сознания.
Доктор, перелистывая мою карту, удовлетворенно кивнул, прежде чем сказать:
— Это всего лишь рутинная процедура, сеньор. Можете назвать свое имя?
— Виктор... Эм, Виктор Баграмов.
Мой голос был немного хриплым, но кроме горла всё казалось в порядке. Я не ощущал никаких болей в своем теле, что было довольно удивительно.
— Хорошо, сеньор Баграмов. Вы знаете, где вы находитесь? Понимаете, что происходит?
Доктор задавал мне разные вопросы. Мой разум уже был достаточно ясным, чтобы понять, что они проверяют состояние моего психического здоровья. Вероятно, они убеждались, что у меня все в порядке.
Когда доктор был удовлетворен ответами, он улыбнулся и сказал успокаивающим тоном:
— Все кажется в порядке, сеньор Баграмов. Ваш друг, который принес вас сюда также в порядке. Его рана в плече могла принести проблем, но мы сделали перевязку.
«Получается это именно Рамирес принес меня сюда. Ну спасибо друг. Все же не зря я рискнул заплатить ему больше.»
К доктору подошла одна из медсестер и что-то сказала ему на ухо.
Его лицо исказилось, и он вздохнул, прежде чем передать мне несколько новостей.
— Пришли федералис, которые хотели бы задать вам пару вопросов. Вы не против, сеньор Баграмов? Или мы можем попросить их вернуться позже? — поинтересовался доктор.
— Федералис, но зачем?