Мой разум запутался, когда я вспомнил причину своей нынешней ситуации и то, что я нахожусь в госпитале.
«Эльдорадо, индейский храм, богиня.... Мой выбор...»
В тот момент, когда возникли эти мысли, я почувствовал тошноту.
Моё внезапное недомогание напугало доктора и пару медсестер. Одна из них поспешно подошла и ласково потерла мне спину, помогая успокоиться, спрашивая о моем состоянии.
— Я... Спасибо, все в порядке, сеньора.
Доктор вздохнул, выходя из палаты.
Я услышал, как он заговорил с федералис в коридоре:
— Десять минут. Это все, что вы получите. И если он откажется говорить. Я буду очень недоволен, если вы причините пациенту страдания.
— Хорошо, Док. Не беспокойтесь о этом.
Одна из медсестер вышла из палаты и вернулась с парой федералис. Мужчину средних лет, сопровождала девушка со светлыми волосами, которой, казалось, было около двадцати лет.
На ней был простая униформа темно-синего цвета, что придавало ей довольно привлекательную ауру.
— Здравствуйте, сеньор Баграмов. — Мужчина в возрасте обратился перым.
— Здравствуйте, сеньор... Эмм... — Я слабо улыбнулся мужчине.
— Лейтенант Маркос, — представился мужчина. — А это мой стажер Лаура. У нас к вам несколько вопросов.
Сказав это, Маркос улыбнулся, когда достал фотографию юноши, вернее его куски, собранные вместе.
Я рассмотрел фотографию, но даже когда узнал его, выражение моего лица не изменилось.
Это был Карлос Сантьяго — бывший глава картеля «Красные Муравьи».
«Проклятый барон Кристобаль, неужели это он натравил на меня федералов?»
— Вы узнаёте этого юношу? — спокойно спросил Маркос, но я не ответил, хотя ясно слышал его речь.
Молчание длилось несколько секунд, прежде чем Маркос вздохнул:
— Послушайте, можете ли вы хотя бы рассказать нам, что вы делали одни на той улице в то время? Человека похожего на вас видели на дороге, где произошла эта бойня.
Я спокойно воспринял только что полученную информацию и громко вздохнул:
— Мне очень жаль, сеньор Маркос. Но все, что я скажу, будет использовано против меня. Поэтому мне нечего вам сказать, это не значит, что я виновен. Это просто означает, что я пользуюсь своим правом хранить молчание. Мой адвокат ответит на любые ваши вопросы.
Будучи юристом, по образованию, я прекрасно знал, что могу я, а что не могут они.
Стажерка нахмурилась, услышав мои слова, но мне было плевать на неизвестную мне девушку.
Что касается Маркоса, все, что он сделал, это усмехнулся, услышав мою речь.
— Что же я не сомневался, что вы умный парень. — Он покачал головой и не стал настаивать на том, чтобы продолжать давить на меня.
Ему все равно придется следовать правилам. Это был его долг и часть его работы.
— Мы оставим вас сейчас. Возможно, мы позвоним позже, чтобы задать вам несколько вопросов по этому делу.
— Спасибо.
****
Выйдя из больницы, Лаура, молчавшая до сих пор, задала Маркосу несколько вопросов.
— Что это значит? Почему бы не попытаться надавить на него?
— Ты слышала. Он воспользовался своим правом хранить молчание. Я проверил его досье. Он был лучшим студентом на факультете юриспруденции.
— Но все же! Это первая серьезная зацепка, которую мы получили с начала всего этого дела. Этот парень явно подозрительный.
— Ты намекаешь, что можно так поступать с человеком, который едва выжил? Его притащили из джунглей почти бездыханным.
— Мы все равно должны задержать его и допросить.
Маркос тяжело вздохнул:
— Я уже забыл, как утомительно работать с новичками, — он потер нос, явно недовольный и раздраженный настойчивым тоном Лауры.
— Послушай. Это Колумбия, тут дела по-другому делаются. Я буду откровенен. Даже если бы я хотел его допросить, делать это сейчас совершенно глупо. Во-первых, он знает о своих правах и его так просто не расколоть.
Он вздохнул и достав бутылку с зельем выносливости отпил пару глотков.
— Во-вторых, сверху пришел приказ не оказывать на него давления. Барон дал мне совершенно другие указания. Плевать на Карлоса Сантьяго, это просто формальный повод, чтобы выудить из него другую информацию.
— Какую информацию? Ты ничего не говорил мне, — возмутилась Лаура тем, что ее не ставят в известность.
Она была ошеломлена беспечностью, которую сейчас проявлял ее напарник и наставник.
Это было ее первое крупное дело в качестве агента. Всю свою жизнь она хотела стать федералом, как ее отец. Бороться за справедливость и посадить плохих парней в тюрьму.