Позвонила Дицу.
— Я как раз собирался зайти в бар промочить горло, радостно воскликнул он.
— Вот и хорошо, ответила Марта, а про себя расшифровала: «Промочить горло и снять девушку на вечер». Судя по тем жадным взглядам, которые бросал на нее бывший морской пехотинец, он разбирался в женских ласках, а фотография жены и двух детей в бумажнике была лишь данью традиции.
— Я надеюсь, это не потребует от вас дополнительных затрат, — провожая ее, проговорил Стас.
Главбухша бросила на директора удивленный взгляд:
— Что вы имеете в виду?
— Ну, я... — Он смутился, пятерней сдвинул косую челку вправо, но она снова упрямо легла на лоб. — Вальтер так смотрел на вас!
— Вы хотите сказать, что он потащит меня в постель?
— Он мужик не промах.
— Я с деловыми партнерами в койку не ложусь!
— Понял, — обрадовался Стас. — Может, подвезти?
— Было бы неплохо.
Ровенский подвез ее к гостинице.
— Подождать? — спросил он.
— Мне потребуется минут сорок.
— Ерунда.
Она взглянула на себя в зеркало, вытащила помаду, подвела губы.
— Как выглядит старушка?
— Ну-у-у! — промычал Стас.
Марта Сергеевна выбралась из машины.
— Ни пуха!
— К черту!
Она вошла в гостиницу, и швейцар тотчас поклонился.
Диц заметил ее сразу, замахал рукой и кинулся навстречу, обрадовавшись, что Марта пришла одна.
—Я знал, что. мы сегодня увидимся наедине, — слащаво промурлыкал он, целуя ее руку и строя из себя заядлого сердцееда.
«Все морские пехотинцы — скоты», — сказала она сама себе, хотя до этого никогда их не видела.
— В ресторан?
— В бар.
Он сделал вид, что огорчился. Актер из Дица вряд ли бы получился: про себя немец наверняка уже посчитал, в какую дикую сумму ему обойдется ужин, а потому, услышав отказ, посветлел лицом и лишь после этого скорчил кислую гримасу.
В баре было сумрачно и малолюдно. Случайные выпивохи сюда не забредали, богатые жильцы предпочитали ресторан, а бедные — буфет на этаже. Трое ярких путаночек гнездились за стойкой, и только теперь Марта поняла, почему Вальтер хотел промочить горло именно в баре: видимо, услужливый портье подсказал, где можно найти приятное утешение на вечер. Девочки сразу же оценили крепкую стать и дорогой пиджачок Вальтера, мгновенно возненавидев Марту, нагло вторгшуюся на их территорию.
— Шампанское, виски, ликер? — ощупывая взглядом путаночек, спросил Диц.
— Сок. Виноградный.
Вальтер пристально посмотрел на нее и с грустью покачал годовой.
Марта по-приятельски ему подмигнула и направилась к дальнему столику. Пока немец заказывал напитки, он успел перемолвиться с девочками и, кажется, подать им надежду.
— Опять тур де форс,— возвратившись, насмешливо проговорил Диц. — А меня информировали, что русские страшно не деловые люди. Что они разучились работать и любят... как это у вас?
— Халява, сэр!
— Да, все на ха-ля-ву! Зато русские женщины готовы сразу же затащить любого иностранца в постель, а мужики напоить, Так?
— А немцы любят пиво и копченые свиные ножки, верно?
— Да! — воскликнул он и расхохотался.
Через пять минут они уже испытывали друг к другу симпатию. Вальтер рассказал, что вторая жена у него русская немка, потому он так хорошо и знает язык.
— Так она русская или немка? — уточнила Марта.
— Она русская немка, — упрямо повторил Диц. — У нее отец чистый немец, Густав Арнольд, а мать, Зина, чистая руссачка, да?
— Чистая русская,— поправила Марта.
— Представляешь, дома они все говорят только по-русски. Зина уже лет десять живет во Франкфурте, но говорит по-немецки так, с пень на колоду...
— Через пень колоду.
— Ну да. Вот и я с ними... — И он снова расхохотался.
Они разговаривали уже полчаса, но делового вопроса так и не коснулись, Вальтер допил свое виски, поднялся, бросил взгляд в сторону стойки.
-Еще раз виноградный?
— Виски!
Брови немца поползли вверх.
— Русские не любят разрушать компанию. Это наша национальная черта.
— Хм... Это верно! — просиял Вальтер.
Еще через полчаса Диц согласился на сделку за прежние комиссионные. Его это устраивало. Три дня работы и пятьсот долларов в кармане.
— А как дальше? — обеспокоился Диц.