- Пурди! - донесся из куста жимолости всполошенный вопль Кисточки. - Это что ж тут такое твориться? Никак, вторжение?
- Да вряд ли, - поспешил успокоить ее старый кот. - Сама пугаешься, да всех почем зря пугаешь. Какое ж это вторжение, когда их всего двое - соседей, то есть.
Огнезвезд сбежал по каменной осыпи и остановился перед пришедшими.
- Что случилось? - озабоченно спросил он, обнюхивая исцарапанную морду Воробья.
Ежевика выскочил из воинской палатки.
- Что творится? Ты цел, Воробей?
- Он споткнулся и упал в боярышник, - объяснил Совка.
- На нашей территории, - заметила Утесница.
- Тебе не следовало нарушать границу, Воробей, - строго сказал Огнезвезд. - Ты больше не целитель, а значит, лишен права беспрепятственного прохода по территориям соседних племен.
Воробей промолчал. Какой смысл спорить? Что он мог возразить Огнезвезду в присутствии соседских воинов?
- Я могу пойти к себе? - процедил он.
- Да, - ответил Огнезвезд, и Воробей понял, что предводитель едва сдерживает гнев. - Иди. И чтобы больше лапы твоей не было на чужой земле!
Воробей молча поплелся в свою палатку, оставив Огнезвезда наедине с соседями. Пройдя сквозь ежевичный полог, он плюхнулся на подстилку и отвернулся к стене.
- Ты здоров? - спросила Иглогривка, копошившаяся возле лужицы. В пещерке сильно пахло щавелем.
- Как никогда, - буркнул Воробей. - Что ты там делаешь?
- Пеплогривка попросила меня размочить сухие травы, чтобы бороться с клещами у Кисточки. Она уже смазала их один раз, но к утру ей понадобится свежая порция.
Перед входом снова зашуршала ежевика, Воробей почувствовал запах Яролики. Что она тут забыла? Воробей чувствовал, что воительницу что-то сильно тревожит, но он слишком устал от собственных неприятностей, чтобы лезть с расспросами.
Но разве от Яролики так просто отделаешься?
- Воробей, мне нужно поговорить с тобой!
- А до утра никак нельзя подождать? - простонал Воробей. Больше всего на свете ему хотелось уснуть и забыть обо всем на свете.
- Это не займет много времени, - решительно ответила кошка. Она тяжело уселась на край гнездышка Воробья и выпалила: - Я жду котят! - Помолчав немного, Яролика с тревогой спросила: - Все ведь будет хорошо, правда? Я, конечно, уже не молодая, но все же…
Воробей резко сел. Великое Звездное племя, о чем думают коты, когда впускают в мир котят - это в такое-то время! Хотят отдать Сумрачному лесу побольше жизней?
- О чем ты только думала? - вслух прошипел он. - У нас на носу Голые деревья, мы тут все и так голодать будем, а ты собралась добавить нам голодных ртов?
- Н-но… - опешила Яролика.
Но Воробей не дал ей закончить.
- Нашла время котят заводить! Да что с вами со всеми творится, совсем разум потеряли, все кругом мышеголовые!
Яролика вскочила.
- Как ты смеешь так со мной разговаривать? - воскликнула она. Искры гнева так и разлетались от ее шерсти. - Я уже и думать не смела, что смогу снова иметь котят, и вдруг Звездное племя подарило мне такое счастье! Что до Голых деревьев, то мои котята будут не первыми, родившимися зимой! Как ты можешь быть таким черствым, Воробей? А я-то бежала сюда, чтобы тебе первому сообщить эту новость, думала, ты обрадуешься!
Воробью стало стыдно. Он опустил голову, кровь прилила к его ушам.
- Котятки! - завизжала Иглогривка, выползая на середину пещеры. - Вот это да! Это же здорово!
- Попробуй объяснить это Воробью, - процедила Яролика, выходя из палатки. На Воробья она даже не взглянула.
- Э-ээ… Что это с ней? - спросила Иглогривка.
Воробей, кипя от возмущения, закрыл нос лапой, давая понять, что не намерен разговаривать. Усталость накрыла его с головой. Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным. Где же ему найти силы для борьбы с Сумрачным лесом?
Глава VIII
Львиносвет шагал по освещенной луной тропинке. «Может, все-таки открыть Остролистой, что она - Четвертая? - размышлял он. Эта мысль занозой сидела у него в мозгу с того самого дня, когда Воробей рассказал им о пророчестве древних. - А если я ошибаюсь? Она же тогда ужасно расстроится! Остролистая с рождения хотела стать одной из Трех, было бы жестоко дать ей надежду, а потом снова отнять».
Львиносвет попытался отвлечься и подумать о чем-нибудь еще. Впереди тихо шелестели кусты. Птицы давно умолкли, в листве гулял ветер. Львиносвет обернулся. Белка и Медуница тихо шли за ним. Они только что проверили границы и теперь возвращались домой. Все было спокойно, никаких следов опасности.
- Скорее бы добраться до гнездышка, - зевнула Белка.
- Еще совсем не поздно, - встряхнулась Медуница. - Просто темнеть стало раньше, что ни говори, а Голые деревья все ближе.
- И похолодало, - поежилась Белка.
«Зачем нам четвертый кот? - мучительно думал Львиносвет. - Неужели Звездное племя нам не доверяет? - Коготь обиды кольнул его в сердце. - Я должен спасти племена воителей! Это мое предназначение! Я был готов, а теперь…»
Теперь пророчество изменилось. Львиносвет посмотрел себе под ноги, на протоптанную тропку, убегавшую в овраг.
«Значит, мое предназначение тоже изменилось?»
- Все спокойно? - спросил Огнезвезд, поджидавший патрульных на поляне. Лагерь опустел, все воители давно разбрелись по своим гнездышкам.
- Племя Ветра заново пометило свои границы, - доложил Львиносвет. - Племя Теней зачем-то копошится в большом ежевичнике, но на нашу территорию никто не заходит.
Огнезвезд поднял голову, всмотрелся в темноту.
- Что еще?
Львиносвет догадался, что предводитель спрашивает о воинах Сумрачного леса. Он пожал плечами. Не думает же Огнезвезд, что мертвецы могут выйти из своего страшного беззвездного края и проникнуть в мир живых? Хотя… Львиносвет своими глазами видел, с какими ранами Искра просыпается по утрам после путешествия в Сумрачный лес. Ее царапины были вполне настоящими.
- Ничего, - вслух сказал он. Потом быстро поклонился предводителю и пошел к своей палатке. Его гнездышко находилось возле самого ствола поваленного дерева, поэтому Львиносвету пришлось осторожно пробираться между спящими. По дороге он невольно задержался возле Пеплогривки, тихо сопевшей на своей подстилке. Львиносвет зажмурился, отгоняя непрошенные мысли. Но они были сильнее.
- Эй, увалень! - шепотом воскликнула Пеплогривка, вскидывая голову. - Осторожнее!
- Извини, - пробормотал Львиносвет, открывая глаза.
- Ты почему не спишь?
- Не привык так рано ложиться, - признался он.
Пеплогривка с тяжелым вздохом встала.
- Тогда давай прогуляемся, - предложила она. - Хочешь?
Львиносвет, не отвечая, смотрел, как она выходит из палатки.
«Чего она хочет? - Надежда птицей забилась в его груди. - Неужели все можно вернуть?»
Не чувствуя под собой лап, он вышел следом за Пеплогривкой. Луна окрасила ее серую шерстку серебром. Никогда еще Пеплогривка не казалась Львиносвету такой красивой.
- Не смотри на меня так, - прошептала она, быстро обернувшись. Львиносвет смущенно потупился.
Они в молчании вышли из лагеря и, поднявшись по склону, углубились в лес. Вскоре за деревьями впереди заблестело озеро.
- Бежим! - вдруг воскликнула Пеплогривка, бросаясь вниз по склону.
Львиносвет помчался за ней. Ветер свистел у него в ушах, лапы дробно стучали по траве, кусты хлестали по бокам. Слетев со склона, он оттолкнулся и спрыгнул на галечный берег озера.
Пеплогривка уже ждала его у воды.
- Когда я смотрю на озеро, такое тихое и прекрасное, мне кажется, что ничего плохого не может случиться, - тихо сказала она. - Ни с нами, ни с нашими племенами.
Львиносвет тоже посмотрел на дальний берег. Болотистые земли Речного племени сияли под луной, ветер тихо гулял в море камыша. Теплая шерсть Пеплогривки коснулась его бока.
- Этому не суждено сбыться, да? - вдруг спросила Пеплогривка, поднимая на него свои кроткие голубые глаза. - Как бы мы этого не хотели.