Но по телефону они все-таки разговаривали. Сперва Брайан позвонил, чтобы напомнить Джули о предстоящем походе на бал, затем чтобы спросить, какого цвета у нее платье. Но ни в первый, ни во второй раз он так и не упомянул о статье, не объяснил своего поведения, даже не извинился за него.
Несмотря ни на что, Джули была полна решимости веселиться или хотя бы изображать хорошее настроение. Но как только раздался звонок в дверь, мужество покинуло ее и ноги подкосились от страха. А вдруг Брайан сердится на нее за то, что она скрывалась от него всю неделю? А вдруг ему не понравится ее платье, так же как не понравилась ее статья? Надо было отказаться от этой встречи!
Джули заставила себя успокоиться. Отступать уже поздно, придется идти. Она бросила последний взгляд в зеркало и, высоко держа голову, уверенно спустилась вниз.
Джули вошла в гостиную. Брайан стоял к ней спиной, разговаривая с родителями. На нем был темно-синий костюм. Даже со спины можно было определить, как он ему идет.
— П-п-привет, — еле слышно поздоровалась Джули.
Брайан повернулся. Он смотрел на Джули широко раскрытыми глазами и изумленно улыбнулся. Джули довольно долго выдерживала его взгляд, но вскоре заволновалась: вдруг что-нибудь не так.
— Джули, ты такая красивая! — наконец вымолвил Брайан.
— Не ожидал, да? — спросила она.
— Да… То есть нет, — Брайан покраснел от смущения. — Ты всегда хорошенькая, но сегодня — просто само совершенство.
— Спасибо. — Джули знала, что ее щеки тоже горят. В жизни ей не говорили таких приятных слов.
На секунду она даже перестала злиться на Брайана, но неприятные воспоминания тут же вновь захлестнули ее.
— Дорогая, ты действительно чудесно выглядишь, — подбодрила дочь миссис Дэвис.
— Ну, ребята, желаю хорошо повеселиться, — сказал мистер Дэвис. — Смотри приглядывай за моей дочуркой, Брайан.
При слове «дочурка» Джули недовольно поморщилась. Спасибо, хоть малышкой не назвал. Брайан же только спокойно кивнул.
— Непременно, мистер Дэвис, можете не волноваться, — заверил он и повернулся к Джули. — Это тебе. — Брайан протягивал ей чудесный букет: белую розу удивительной красоты и несколько веточек кружевного папоротника, перевязанных красной ленточкой.
— Спасибо, — прошептала Джули.
Брайан дрожащими от волнения руками приколол цветы к корсажу ее платья. Он ужасно нервничал и никак не мог справиться с длинными булавками. Джули даже испугалась, что одна из них уколет ее. «Он волнуется не меньше меня», — с облегчением подумала она. Они вышли из дома, и, подсаживая Джули в машину, Брайан снова повторил, что она замечательно выглядит. Но на этот раз его комплимент произвел обратный эффект. Джули разозлилась. Сперва статью изуродовал, а теперь подлизывается! Не поможет! Джули приложила уйму усилий, чтобы не разразиться потоком упреков. Она решила вообще не открывать рот и примостилась на самом краешке сиденья, сжав на коленях руки. Некоторое время Брайан вел машину в полном молчании.
— Где ты пропадала последние два дня? Я искал тебя по всей школе, — наконец сказал он.
— Я была очень занята. На следующей неделе мне надо сдавать сочинение, — ответила Джули, даже не повернув головы.
— Слава Богу! А то я боялся, что ты обиделась из-за статьи и не хочешь меня видеть.
— Да ну! — Гнев, нараставший целую неделю, вырвался наружу. «Он желает знать, не обиделась ли я! Что ж, сейчас я ему все выскажу», — решила Джули. — С чего ты взял? Я обиделась? На что? Ты всего лишь взял отличную статью и превратил ее в сущий хлам. Конечно, мне совершенно наплевать, что ты испоганил работу, над которой я столько трудилась.
— Я так и знал, — вздохнул Брайан.
— Ничего ты не знал. Думал, я тебе спасибо скажу? — вопила Джули. — Даже если статья оказалась абсолютно бездарной, ты должен был поговорить со мной, прежде чем коверкать ее до неузнаваемости.
— Прости, пожалуйста, я не хотел, — бормотал Брайан.
— Не хватало еще, чтобы ты сделал это нарочно, — фыркнула Джули, глядя в сторону.
— Нет, нет, это случайность. Я всю неделю мучился. Понимаешь, я опаздывал с проверкой материала, многие статьи пришлось читать в последний день перед выходом газеты. Твоя колонка была слишком длинной, и, по-моему, несколько фраз о мистере Бентли не стоило печатать. Ты бы не успела переписать ее — надо было срочно сдавать окончательный вариант, и я попросил первого попавшегося в редакции просто сократить ее, пока читал другие заметки.