– Дураки вы все, – всхлипнув, сказала Настя. – Ох, и дураки!
– Не все, – покачал головой Серж. – Но почему он с ними остался? Мы же могли увлажнить запалы и просто забросить мешок с термитом в комнату.
– Тогда это было бы наказанием, – сказала Настя, вытирая слёзы. – А капитан их не наказывал. Он просто хотел всё измени-и-ить.
Она запрокинула к потолку голову и заревела во весь голос.
– Эй! – строго сказал Сашка. – Вы это о чём толкуете?
– Так он их что, спалил нахрен? – выдохнул я. – И сам спалился?!!
– Спалил?! – ахнул Сашка.
Он круто повернулся и побежал назад. Не ожидая такого поворота, мы немного замешкались. И когда подбежали к двери, в которую ушёл капитан, Сашка сидел на палубе и кривил рот от боли. Он протянул нам обожжённые руки и пожаловался:
– Больно!
Мы с Сержем покосились на штурвал, у которого пузырилась краска, а Настя присела на корточки и расстегнула сумку с красным крестом.
– У меня тут облепиховое масло, – её голос всё ещё дрожал, но теперь она была занята делом. – Должно помочь.
– Но это же неразумно! – сказал Серж. – Если для
него важнее всего Устав, то почему самоспалился? Он же сам говорил: главное привести корабль в порт. Почему сам не запустил киберов? Почему сам не встречает новорожденных? Он должен был остаться с нами! Почему ушёл?
– Может, он и думал об Уставе, но поступал по совести, – сказала Настя, разламывая ампулу с маслом. – Он убил людей. Разве можно с этим жить? Даже капитану?
Сашка заскулил, когда она принялась втирать ему масло в ладони.
– Сам растирай, – безжалостно прикрикнула на него Настя.
– Армагеддон, – сказал я севшим голосом. – В Уставе говорится о неминуемом конце света, если корабль сойдёт с курса.
– Это в библии, Колян, – важно поправил Серж. – У тебя в башке вообще всё перепуталось. Библия и Устав – разные вещи.
– Может, и спуталось, – согласился я, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться в крик. – Но зовут меня Анатолий. Я – штурман этого корабля. И будь я проклят, если это корыто сегодня же не направится к ближайшему порту!
– Не клянись в том, над чем не властен, – устало сказала Настя. – Пойдёмте, что ли? Надо же осмотреть своё хозяйство…
И мы пошли за ней. Женщина, как всегда, впереди.
«Да, женщин всегда пропускали вперёд, – размышлял я. – Уж это я точно помню»!
Конец