— Печеньки есть деревянные, — предложила гостеприимная хозяйка.
— Давай.
Мужественно проглотил старинное курабье. Сама Арина к угощению не притронулась.
— Чего не ешь?
— Аппетита нет.
Федор взглянул внимательно. Девушка бледная, безучастная. Под глазами круги. В отчаянии прыгнула кому-то в объятья и забеременела?
— Засверлили вы уже меня глазами своими, — буркнула Арина. — Не волнуйтесь. Не пью, не курю, по мужикам не шляюсь. А беспорядок — мое личное дело.
Хотя бы признает по-прежнему, что он имеет право: знать об ее жизни.
— Ариша, — Федор отхлебнул невкусного чая, — а можно я тоже схожу в твой антикризисный центр?
— Да что вы привязались к нему? — психанула девушка. — Это не секта, не вертеп. Обычный йоговский клуб.
— А чего ты тогда так в него рвешься?
— Ну… люди там приятные. Полезным вещам учат.
— Например?
— Как дышать, чтобы подавить гнев. На ощущениях сосредотачиваться.
Взглянула с вызовом:
— А главное — как о своих проблемах забыть. Причем без всякого алкоголя и наркоты.
— Слушай, ну поделись тогда. У меня на работе не все гладко идет. Приходится коньяком стресс снимать.
— Спиртное — путь слабых, — презрительно молвила Арина, похоже, гуру своего процитировала.
— А что делают сильные?
Спросил с искренним интересом. И Арина мигом перестала ершиться, посмотрела жалобно:
— Они умеют контролировать свои сновидения. Могут общаться с кем угодно. Я несколько раз с мамой встречалась. Разговаривала с ней. Курить бросила — потому что она меня попросила.
Федор опешил:
— Ты действительно ее видела?
— Да.
— Но как это возможно?
— Не понимаю я, как. Уже в Интернете искала, книги читала. Вроде обычная восточная практика. Называется йога-нидра. Сначала полное расслабление, потом концентрация на всех частях тела. Дыхание по особой схеме. Пытаешься холод почувствовать, жару. Чтобы тело тяжелым стало, потом невесомым. А дальше — перед тобой вроде как экран открывается. И ты одновременно спишь и не спишь. Но можешь видеть, очень ярко: людей, события. Фильмы целые. Учитель наш говорит: это отражение ума. Вот я и видела самое дорогое.
Федор молчал, переваривал. Йога-нидра, значит. Что-то слышал. Довольно безобидное. Вроде как обычная релаксация. Но никто и нигде не писал, что во время этой практики можно встречаться с мертвыми.
Вслух произнес:
— А ты дома не можешь делать эту свою нидру?
— Нет, — вздохнула Арина. — Мысли бегут, мешают. Расслабиться не могу. Надо с учителем практиковать.
И вдруг разрыдалась:
— Но сейчас он уехал, и все кончилось! Другой инструктор ведет, и ничего у меня не выходит. Экран черный есть, а мамы нету. Я зову ее, кричу — и не вижу больше. А я не могу без нее, понимаете?!
Федор отставил чашку. Подхватил худышку на руки, отнес на диван, укрыл пледом, сел рядом. Еще долго слушал: про гения по фамилии Балаев, про то, что тот спас ее от самоубийства, и как Арине хочется снова оказаться рядом с мамой.
А когда слезы у его подопечной наконец высохли, деловито произнес:
— Арина, а зачем тебе это?
— Что?
— Ну, быть с мамой?
— Мне плохо без нее!
— Мне тоже плохо. Но она умерла. Отпусти ее. Пусть уходит.
— Нет! — отчаянный, детский выкрик.
— Душа мертвого неспокойна, когда ее с Земли тревожат.
— Но я не могу одна!
— Эх, — вырвалось у него. — Зря мама держала тебя на цепи. Птенцы должны вылетать из гнезда. А ты так и осталась воробушком.
— Не говорите так!
— Хорошо, не буду. Но давай, раз ее уже с нами нет — попробуем с тобой новую жизнь построить. Без мамы.
— Как? — она взглянула дико. Опасливо забилась в угол дивана.
Да. Дикого зверька легко не приручишь.
Федор улыбнулся:
— Мне приятель из турфирмы навязал путевку на две недели. Горела и совсем сгорела. Выезжать надо было вчера. Но сегодня тоже примут.
— Не поеду я никуда!
Пришлось наврать:
— Ко мне, между прочим, тоже приходит твоя мама. Во сне. Безо всякой йога-нидры. И насчет дома отдыха — это она попросила.
Арина взглянула просветленно:
— Правда?
— Честно. Так и сказала: «Арине надо развеяться. Помоги ей, пожалуйста». Номер люкс. Подмосковье. Сосновый лес. Миллион развлечений: лыжи, коньки, косметологи. Питание, спа, бассейн — все включено. И даже фитнес-инструктор положен.
— Что я там делать буду? — возмущенно спросила Арина.
Вот он, продукт старорежимного воспитания. Девочки должны пить чай и смотреть телевизор с мамой, но никак не разъезжать по пансионатам.