Разведя руки, я показал матушке что закончил. Остросюжетная история, с элементами приключений, приправленная капелькой благородства и защитой чести семьи, как и ожидалось, смягчила мою мать. Она где-то с минуту не сводила меня своего внимательного взгляда, а затем, отложив книгу на журнальный столик, взяла с него бумагу.
– И в результате, графство выдвинуло против тебя обвинения в массовой драке, применении летального оружия в общественном месте, незаконном хранении летального оружия, вооружённом захвате судна, краже и бродяжничестве.
– Мой адвокат уже отвёл все обвинения в досудебном порядке. Всё это было сделано мной под давлением обстоятельств непреодолимой силы и крайней необходимости. За исключением бродяжничества, но и оно будет снято на первичном слушании. Основанием служит присутствие у меня места жительства и постоянного дохода.
– Твой адвокат сообщил мне об этом. Значит, ты уложил Валентина в больницу, и сам мэр похлопотал, что бы тебе отказали в практике в лучшем, да и чего греха таить, единственном крупном госпитале планеты?
– Ты права, мама, – я потупился. Судя по её реакции, она окончательно успокоилась, и теперь решала, как быть.
– Сейчас ты приведёшь себя в порядок, переоденешься, и мы поедем к отцу, – и после паузы добавила, – я в тебе разочаровалась, сын.
– Как скажете, матушка, – я снова поклонился, и вышел.
Первое, что сделал, выйдя от матери, это дозвонился до знакомого частного детектива и нанял его следить за своим адвокатом. Я этого козла специально предупредил, что бы ни одна строчка информации не достигла моей семьи, и тут он присылает матери полный отчёт. Мне не нравится, что родители лезут в мои дела. Я и сам рад рассказать матери и отцу о своей жизни, но такое вероломство уже за гранью. Ещё один отчёт для мамы, и адвокат у меня попляшет. Отец ещё полбеды, он сидит в поместье и отстреливает робокроликов с веранды, а вот моя любимая матушка вбила себе в голову, что я без её помощи штаны не сумею застегнуть. С одной стороны, немудрено, я младший в семье, да ещё и поздний ребёнок. С другой, я отучился на врача и уже год успешно работал, пройдя все круги ада, называемые интернатурой и ординатурой. Но матушка была воспитана в семье Яо, всегда отличавшейся крепкими семейными связями, для которых не существовало расстояний и препятствий. Одно дело съездить раз в полгода – год на Тяньджин, пообщаться с дедом, посмотреть на смешливых кузин–двойняшек, прогуляться на драконий карнавал или сходить поесть лунных пряников. Другое, днём и ночью находится под колпаком материнской любви, и подкупленный адвокат тому пример.
***
Когда я принял душ и переоделся, одна из роя матушкиных служанок постучалась в дверь и предупредила, что машина подана. У парадного крыльца действительно был припаркована тёмно–синяя «Ляоху–Каравелла», мобиль для официальных выездов. Матушка задерживалась, я даже успел разговориться с водителем и телохранителем, когда, наконец, две служанки с поклоном открыли дверь, и вышла мать. Невысокая, с длинными до пояса волосами, идеальным макияжем, подчёркивающим приподнятость внешних уголков глаз, и маленькие губы. В руках у неё была папка, в тон бирюзовому брючному костюму с традиционным цветочным узором по правой стороне. Женщины ей завидовали, за глаза называя китайской куклой. Мужчины либо преклонялись, либо побаивались. Это если верить моему соседу по больничному крылу, отличному травматологу, непревзойдённому пластическому хирургу и выдающемуся сплетнику.
Телохранитель кинулся к матери, подхватил её под руку, делая вид, что помогает спуститься, а водитель открыл дверь мобиля, застыв в полупоклоне. Дождавшись пока мать сядет в машину, и отмахнувшись от помощи водителя, я сам открыл дверь, и уселся напротив матери. Что бы избежать нотаций во время езды до отцовского поместья, я притворился спящим, и незаметно для себя заснул.
Если дом матери находился в фешенебельном районе Нью-Хэйвена, и выглядел как небольшой дворец, то отцовское поместье, располагалось на окраине города, почти в рекреационной зоне, и было оформлено как охотничий домик. Шлифованные бревна стен, грубая и добротная мебель, огромный камин в холле, просторная веранда. Шкуры и чучела в кабинете, и, конечно же, огромная коллекция оружия, развешанная по стенам охотничьего зала. Это не отменяло вертолётной площадки на задней лужайке, и прочих благ цивилизации. В общем, мечта подростка или ушедшего на покой эксцентричного миллиардера.