– Нет.
– Вы врач?
– Нет.
– Спасибо, калибровка проведена.
– Хорошо. Что вам известно о трупе находившимся в вашем ангаре?
– Что это труп
– Конкретней.
– Мистер Бойл, включите в протокол запись нашей вчерашней беседы. Я дал знак адвокату и тот проиграл голографическую запись вчерашнего разговора с Бойлом.
– Спасибо мистер Торндайк. Как вы установили время смерти?
– Ангар, судя по документам о постановке корабля на консервацию, был опечатан сорок три года назад, а на трупе были форменные брюки, вышедшие из употребления десять-двенадцать лет назад, во время моей службы в ополчении. Вторая версия, включающая временной промежуток около десяти лет была основана на состоянии мягких тканей покойного, а предположение о несчастном случае мной было выдвинуто на основании положения трупа и состоянию его одежды.
– На основании чего вы сделали эти предположения?
– На основании личного опыта, мистер Бойл.
Детектив слегка приподнял брови, и продолжил:
– Конкретизируйте, пожалуйста.
– Я находился сначала на практике, а затем проходил интернатуру в службе коронеров графства Шайен.
– Спасибо мистер Торндайк, вы позволите ещё несколько вопросов?
– Конечно, детектив.
Бойл выложил передо мной несколько фотографий. Мумия в нескольких ракурсах, и как раз то, чего я и боялся. Фотография с дорожной камеры, где я веду арендованный джип, снимок Китобоя крупным планом и фото свиных туш, валяющихся перед полицейским мобилем. Детектив уставился мне в район переносицы и внезапно гаркнул:
– Мистер Торндайк, почему вы вызвали именно уголовную полицию и службу внутренних расследований?
– На трупе находилась кобура с пистолетом, а на ремне был прикреплён полицейский жетон. Бойл немного пожевал губами, обдумывая услышанное.
– Хорошо мистер Торндайк, вы позволите ещё два вопроса?
– Конечно.
– У вас был конфликт с Дуайтом О"Нэлли. так же известным как Китобой?
– Да мистер Бойл.
– Из-за чего произошёл конфликт?
Я подал знак адвокату, и тот, кивнув мне начал:
– Ответ моего клиента может являться личной, коммерческой служебной или профессиональной тайной третьих лиц, и я прошу вас отключить записывающую аппаратуру на основании поправки к уложению об общественной безопасности, о защите частной жизни. Бойл скривился, но дал знак отключить аппаратуру.
– И так, мистер Торндайк?
– Мистер Бойл, внучка начальника полицейского департамента наблевала на Китобоя, когда пыталась станцевать стриптиз для сына действующего мэра, – сказал я негромко, прикрыв рот рукой, – но судя по тому, что у вас на столе данные фотографии, вы уже знаете о причинах конфликта. Видимо Бойл не знал деталей, потому что лицо его на миг потеряло маску вежливой холодности, и на нем проступило удивленное выражение.
– Спасибо мистер Торндайк, это вы участвовали в похищении Дуайта О"Нэлли?
– Нет, мистер Дойл, и похоже мы закончили.
– Спасибо Мистер Торндайк.
Мы с адвокатом встали, и вышли из комнаты. Офицер провёл нас к стойке дежурного.
***
На улице, когда мы шли к мобилю адвоката мне на глаза попался газетный киоск, и я, увидев заголовок, дал старику монету и взял с прилавка газету. "... неслыханная по размаху и демократичности вечеринка, устроенная Кристофером Торндайком по случаю вступления в наследство своего младшего сына! Примечательно то, что она проходила на транспортном корабле Бартоломью Торндайка, одного из отцов–основателей нашей колонии сделавшим немаловажный вклад... на вечеринку были приглашены два потока выпускников школы космического пилотирования и навигации ..."
Я сложил газету, и вернул её обратно на прилавок. Папа, по-моему, даже в сортир ходит, руководствуясь не только желанием, но как минимум тремя различными планами, один из которых ведёт к увеличению состояния, второй к прославлению семьи, а третий к мировому господству.
Несмотря на протесты, адвокат, видя моё состояние, довёз меня до дверей ангара. Я вошёл в корабль, в котором вовсю шла уборка. Контора, обеспечившая вечеринку, занималась не только уборкой, но и оставила на стоящем посреди трюма столе несколько упаковок с пивом, соком и минералкой. Я прихватил по упаковке сока и воды, и погрузившись в лифт поднялся на жилую палубу. Судя по тому, что часть дверей была открыта, народ уже проснулся и начал разъезжаться.
Подтверждая мои догадки, в одной из кают открылась дверь, и в коридор вывалилась пара девиц явно все ещё навеселе. Увидев меня, они заулыбались, и под предлогом разговора о вечеринке попытались затащить меня в каюту. Я ловко вывернулся из их объятий, сославшись на неотложные дела, но контакты взял, намереваясь, встретится с одной из них ближе к вечеру. Заглянув в капитанскую каюту и убедившись, что Белль ещё не проснулась, я тихонько поставил на столик банку с соком, и на цыпочках вышел. Обосновался я в кают-компании и тихонько дремал, предварительно запустив вытяжку на форсированный режим. Отписался Оззи, спросил можно ли взять машину, и как прошло в полиции, я вкратце пересказал наш разговор с Бойлом, и перекинул ему код доступа. Не успел я опять задремать, как открылась дверь, и в кают-компанию вошла Белль. Невысокая толстушка в брючном костюме и очках, выделялась среди вчерашних гостей как пони на скачках, но как мы с ней познакомились, я помнил смутно. Мне помнилось только то, что она вела меня по коридору, а я все никак не мог подобрать слов, пытаясь объяснить, что сегодня у нас ничего не будет. Уши запылали.