Я испытавал неловкость копаясь и выкладывая на стол вещи покойного Луиса-Адды. Подспудно складывалось ощущение, что мы грабим собственного пассажира. Оззи включив комм на запись громко диктовал названия и количество вещей.
– Сумка спортивная с логотипом "Двадцатый забег" черная. Одна штука, – стараясь сохранить серьезность, диктовал он, – нательное белье, шесть комплектов. Ручка одноразовая, красная одна штука. Ежедневник бумажный одна штука…
Я стоял рядом, и делал снимки, занося продиктованные вещи в специальный бланк, который мы были обязаны передать по связи на ближайший пост федеральной полиции. Два свидетеля, Сатрмех и Кэп сидели напротив стола с деревянными лицами, и судя по тому, как двигались глаза у обоих, они чем то занимались в сетке.
Наконец, через пятнадцать минут все закончилось, и Кэп, опечатав контейнер с вещами ушел, следом за ним ушёл стармех, а мы с Оззи отправились в кают-кампанию.
– Ты не находишь странным то, что произошло на опознании Бенеска? – спросил я когда мы уселись в кресла.
– Ну, разве что камера была чистой, и труп был не похож, а так все вполне нормально. Ну, феды еще, но они мудаки независимо от гравитации.
– Озз, – раздражённо оборвал его я, – мне не ври. Яки тебя не волновали, ты о них забыл, а вот то, что Бенеск на себя не был похож, тебя выбило из колеи.
– Тут такое дело, братец, – Оззи почесал нос, и через силу продолжил, – я не знаю, кто был нашим пассажиром, Но мы его знали как Луиса-Адду, а феды назвали его Эстебаном. А так же, как только он появился на борту, у вас нас начала слегка сбоить система безопасности. Ничего критичного, мелкие неполадки камер и датчиков на жилой. У нас сейчас много вторичных служб в режиме отладки, так, что я даже не обратил внимания, а потом сопоставил, появление пассажира, сбой безопасности и то, что он попал на стол в прозекторской.
– А мне чего не сказал?
Я удивленно посмотрел на Оззи, на что тот насупился.
– Интересно, Док, что ты мне скажешь, если я, придя к тебе скажу, что барахлящая система наблюдения продолжила барахлить когда у нас на борту появился пассажир? – Оззи насупился, пародируя меня и произнес, тщательно копируя мои интонации, – молодой человек, ваш надзирающий врач рекомендует не страдать паранойей.
Я в ответ скривился, против правды не попрёшь.
– Хорошо, убедил. Вот только для чего он это сделал? И как?
– Не знаю, а догадки кажутся глупыми.
Я посмотрел на часы в уголке виртполя, до первой вахты оставалось около двух часов, и ещё три часа на пересменок и предполетную подготовку.
– А знаете канонир, у вас действительно паранойя, – Оззи явным усилием удержал на лице спокойное выражение, а я продолжил, – и я целиком её разделяю. Поэтому давай ка допьём, и спустимся на вспомогательную, ко мне, а там подумаем, что к чему.
***
Где то через час, свободные от вахты матросы, наблюдали на жилой палубе занятное зрелище. Оззи, развернув перед собой виртэкран, приказывал мне то идти, то стоять. Таким образом, мы дефилировали по всей жилой. Я допустил, что нашему гостю потребовалось отключать камеры чтобы куда-то попасть. Оззи, загрузил на комм отчёты корабельных систем за первые три дня, и мы начали мозговой штурм.
Сначала мы исключили все пересменки экипажа, затем время когда к пассажиру приносили еду и когда он выходил из каюты. Затем проштудировали отчёты об ошибках камер и количество включений лифта. Наконец, у нас появилось три версии маршрута, и мы решили повторить их одну за другой.
– Пять секунд, иди. Стой. Налево, прямо, к лифту.
– Мистер Митчелл, что вы делаете с нашим врачом? – подчёркнуто строго спросила Вероника подойдя к Оззу.
Ничего противоестественного, мэм,– Оззи обезоруживающе улыбнулся, – просто у мистера Торндайка разыгралась паранойя, и он решил проверить за сколько секунд можно будет покинуть жилую палубу.
На всякий случай напомню, мистер Митчелл, что Вы находитесь на действующем судне, и вам не по десять лет, – Вероника сменила нас презрительным взглядом, и фыркнув, направилась в каюту, а мы продолжили наши изыскания. Где то спустя ещё полчаса, мы очутились на одной из технических палуб, но потраченные два часа времени на поиски успеха не принесли. Мы разочарованные поднялись обратно на жилую, и двинулись в столовую.
– Сдаётся мне, Оззи, что идея изначально была дохлой, – заговорил я, когда мы покончили с едой.
– Ты с такой энергией взялся за дело и так убедительно выстроил гипотезу, что я даже возразить не успел, – Оззи пожал плечами и ехидно улыбнулся, – тем более, я должен был с тобой поквитаться за медицинские шуточки.