В это время на корабле царила атмосфера ожидания. Штурманская группа сканировала окружающее пространство в поисках опасности. Озз поселился в боевой рубке. Инженеры и техники заперлись на технических палубах, не вылезая даже принять душ и пообедать. Даже пассажирам передалась атмосфера нервного ожидания. Они старались быть как можно незаметней при походах в столовую и обратно. Остальной экипаж тоже старался не высовываться из кают, выполняя только необходимые работы.
Жить на осадном положении долгое время невозможно, кораблей поблизости не было, злоумышленники себя никак не проявляли. Поневоле закрадывалась мысль, что мы перестарались с предосторожностями. Уже на третий день экипаж вновь вернулся к привычному распорядку, а у меня перед кабинетом снова выстроилась очередь. Правда и случаи начались потяжелее, чем мигрень и расстройство желудка. Замкнутое пространство, наполненное людьми, сколь тщательно его не очищай, всегда наполнено бактериями, вирусами, грибками. На смену головным болям и бессоннице пришли опрелости, экземы и аллергии.
Эти заботы свели на нет мою личную жизнь. Бетти, устав ждать и ловить момент для встреч, недвусмысленно сообщила, что не готова видеться украдкой, в любой момент, ожидая очередного пациента. Клятвенно пообещав, что ближайшие пару дней устрою выходной, со свиданием, совместным просмотром какой-нибудь комедии и прогулкой в оранжерее, я снова погрузился в работу.
На шестой день прохождения коридора, я как обычно восседал в кабинете, ожидая посетителей, когда мне на комм пришло сообщение: "Это Ирен, доктор, можно к вам зайти?" Ответив утвердительно, я тотчас сбросил Кэпу сообщение, что у пассажиров возможны неприятности. Оставалось надеяться, что он поймет о чем идет речь.
Ирен буквально влетела в приемную, и с порога сбиваясь заговорила:
– Джорджи, он достал пистолет. Не знаю, что происходит, он всегда был тихим человеком они куда то пошли. Я боюсь, что он навредит себе, помогите!
Я кинулся к ней, и слегка приобняв, повел внутрь медотсека, пытаясь успокоить. Она сотрясалась от беззвучных рыданий. Усадив девушку на на койку, я опять принес ей воды, и легкое успокоительное. Пока она пила, я попытался связаться с Кэпом, но корабельная сеть молчала. Быстрая проверка показала, что работало все, кроме связи, но мое первое сообщение имело значок "доставлено". Наконец девушка прекратила пить.
– Ирен, расскажите, что случилось, – спросил я самым участливым тоном, на который был способен, – ваш партнер никого не убил?
– Ох, нет, просто он поговорил с неизвестными мне людьми, и вытащил из сумки пистолет. Я сделала вид, что не заметила его, и сказала, что пойду в душ. Он ответил, что бы я не задерживалась надолго. Выйдя из трюма, я сразу отправилась к вам.
– Молодец, Ирен, вы поступили правильно, подождите здесь, а я попробую известить капитана. У нас немного сбоит связь.
Я вышел обратно в кабинет, и опять попытался связаться с Бруксом. Бесполезно, связь все еще не работала. Чертыхнувшись, я уже был готов отправиться в рубку, когда свет замигал и погас. Застыв на месте, я вслушался в темноту, но на технической палубе стояла тишина. Где-то через вечность лампы снова засветились, но тусклым, аварийным светом. Я выглянул в коридор, убедиться, что снаружи никто не прячется, и уже поворачивался, когда резкая боль в голове бросила меня на пол. Только через мгновение я понял, что меня ударили. Тело свело судорогой, и как бы я не старался пошевелиться не мог. Ирен, а это была она, перешагнула через меня, и выглянула в коридор. Затем, схватив за ноги, и попыталась затащить вглубь медотсека. Злость сменялась отчаянием, а отчаянье злостью. Я пытался пошевелиться, но мне не удавалось даже отвести взгляд, а на задворках сознания чехардой неслись мысли. "Инсульт? Кровоизлияние? Нет сужения зрительного поля. Паралич наступил моментально. Поврежден позвоночник? Удар был слишком слабым, я даже не потерял сознания. Простое сотрясение? Конечно, присутствует, но паралич не ложится в клиническую картину. Повреждение импланта? Точно! Эта сука повредила имплант, и он, чтобы не спалить мозги отключился сам, и отключил двигательные функции". Я вновь попытался пошевелиться, но все было бесполезно.
На секунду мелькнула тень, и в грудь Ирен прилетел удар ногой. Я успел лишь рассмотреть серый цвет армейского скафа. Она попыталась увернуться, и удар пришелся вскользь. Драка сместилась из поля зрения, я мог только слушать. Шлепки, топот и тяжелое дыхание. Вот дерущиеся что то уронили, вот зазвенело, видимо со стола смахнули стоявший там стакан. Вот Ирен, отступая запнулась об меня и упала. Над ней склонилась Вероника, наш боцман. Не давая подняться, она резко нанесла несколько ударов в лицо девушке. Затем сноровисто перевернула ее, и ухватив руку вывернула ее в локте. Зажав руку противницы в сгибе колена, и освободив руки, Вероника ударила. Еще, еще и еще.