Веселье как само сошло на нет. Армейские, допив виски, ретировались, а мы сели обсуждать дальнейшие действия.
Ситуация выходила плохой, но не безнадежной. В результате акробатических трюков, которые показал Рино и взрывной волны, наша траектория сместилась ближе к идеальному курсу. Конденсаторы накопили достаточно энергии для прыжка. Ситуация осложнялась тем, что с поврежденными гравикомпенсаторами резкое маневрирование становилось опасным для экипажа. Второй корабль пока никак не отреагировал на произошедшее, точка рандеву тоже не изменилась, и тут оставалось полагаться на удачу. Либо мы успеем уйти в прыжок, либо вторая стычка, с предсказуемым результатом. Моделирование, правда, давало семь к пяти, что нам удастся проскочить, но если бы все планы воплощались в жизнь, было бы так скучно жить.
***
В каюте было людно. Бетти и Доротея колдовали вокруг стола, пытаясь соорудить из риса, ломтиков печеной свинины и консервированных овощей приличный обед. В углу, рядом с иммобилизационной койкой, на которой лежала Ирэн, сидел Север. Освальд еще не пришел, он отправился в столовую добыть кофе для компании и чай для меня.
Постояв немного на пороге, я прошел к своей койке и лег, чем заслужил неодобрительный взгляд Бетти. Еще бы, она каждый вечер старалась привести в порядок костюм, который мне приходилось таскать, а я завалился в кровать, даже не переодевшись. У меня не было сил. Было только одно желание: лежать, закрыв глаза, и не двигаться. Просто лежать.
– Мистер Торндайк, проснитесь, вы не выпили ваше молоко, – заворковала Бетти, даже не открывая глаз я знал что она улыбается, – перед сном надо надеть пижаму, ведь утюги и прачечные остались на нижних палубах.
– Да, хозяйка, в вашем доме я подчинюсь любому приказу, – зашевелился я через силу.
Со стороны стола раздался влажный шлепок и томный стон. Так Доротея прокомментировала наш разговор. Я попытался улыбнуться, с уже известным результатом.
Пока я переодевался, пришел Освальд с термосами, и мы уселись за стол. Север ослабил ремни на пленнице, и отнес ей тарелку и стакан с чаем. Затем вернулся и забрал свою порцию.
Героем вечера был назначен Озз, и девушки с интересом слушали, как тот рассказывал свою версию боя. Рассказчиком он был отменным, и я даже с неудовольствием отметил, как загорелись глаза Бетти. Ну да, со времен атаки легкой кавалерии женщинам больше нравились лихие воины, чем сидящие в тылу мясники в белых передниках.
– Прекратите! Заткнитесь все! – раздался из угла крик, а об голову Освальда ударилась кружка, – подонки, ублюдки!
В углу, бесновалась Ирэн. Ноги были зафиксированы на койке, что не помешало ей несколько раз ударить Севера в лицо, и почти освободиться от его объятий. Она что-то невнятно выкрикивала, по щекам текли слезы, а в глазах плескалось безумие. Освальд кинулся на помощь контрразведчику, и вдвоем они смогли прижать к койке беснующуюся женщину. Бетти быстро затянула ремни, а Север, наскоро утершись рукавом формы, схватил свою машинку.
– Ирэн, давайте немного поспим, – успокаивающе произнес он, подключая разъем к импланту.
– Север, я не хочу спать, – неожиданно тихим, жалобным голосом произнесла Ирэн, – пожалуйста, не надо.
– Надо, Ирэн. Надо поспать, – все так же произнес Север, и что-то нажал.
Мышцы пленницы расслабились, дыхание выровнялось, и она застыла на койке, будто и вправду спала. Оззи отпустил девушку и развернулся ко мне. Внешних повреждений я не заметил, да и насколько сильно может ударить кусок пластика с натянутой на него резиновой поилкой.
– Что ты с ней сделал? – строго спросила Севера Доротея.
– Ничего страшного, – ответил Север из-под койки, где подбирал рассыпавшуюся еду, – она сейчас лежит под теплым одеялом, в тишине и прохладе. Минуты через три она заснет по-настоящему.
– А это не опасно? – вступила в разговор Бетти, – она же не сама засыпает.
Я не стал вмешиваться в разговор, хотя в свое время и попадалась на глаза статья про депривационную терапию.
– Все лекарство, и все яд, – пожал плечами Север, – зависит от количества.
– Но вы же ей не вредите? – со стороны Доротеи это уже напоминало допрос.
Север выбрался из-под койки, и внимательно посмотрел на Дороти. Затем, не говоря ни слова, ссыпал собранные остатки еды в мусороприемник. Я видел, как девушка злилась, но переспрашивать не решалась. Контрразведчик же, сел за стол, и налив себе кофе посмотрел прямо в лицо Дороти. На его лице набухали три багровые полосы, оставленные пальцами Ирэн.