– Что вы подразумеваете? У нее становится мягче характер, а сама она спокойней. Да, временами происходят перепады настроения, но я бы, наверное, и сам разозлился, если бы при мне начали обсуждать победу над моими соратниками.
Штурман потупилась, но сдаваться не собиралась.
– Значит, вы, принуждение бедную девушку быть послушной. Вам не кажется, что это уже попахивает извращением? Как же права пленных?
Север отхлебнул кофе, и ненадолго задумался. По лицу Дорореи уже начала расплываться торжествующая улыбка, когда контрразведчик начал говорить:
– Мисс Доротея, я не смогу вас переубедить, но посмотрите на Дока. На это ей понадобился один удар. Сейчас, даже в истерике, она умудрилась попасть кружкой точно в висок Освальду. Это не только женщина, но и прекрасно обученный диверсант. Добавлю также, что, если бы им удалось задуманное, то с вами бы, точно не церемонились, укладывая спать и гася отрицательные эмоции при помощи импланта. Быть может, вскоре, мы по достоинству оценим гостеприимство этих людей, ведь второй корабль никуда не делся. Сдаваться им я не собираюсь, и вам не советую. А так же, чтобы быть до конца честным, сообщаю, что в будущем к ней могут быть применены методы допроса, которые вы, считаете сомнительными. Но они будут продиктованы не ненавистью, или извращенными желаниями. И да, возможно это придется делать мне.
Дороти в ответ фыркнула, но я заметил, как ее глаза потемнели, и она украдкой посмотрела на меня и Оззи. Несмотря на то, что Север вышел из каюты, дальнейший ужин прошел в неловком молчании.
Гоняя по тарелке рис, я задумался о своих чувствах к Ирэн. С одной стороны, я должен был испытывать ненависть, ведь именно она сделала из меня паралитика. С другой, за всей этой шпионской выдержкой и оскорблениями я увидел человека. Такого же человека как я или Дороти. Она, как и мы, боялась, нервничала, ненавидела. Наверное, даже кого-то любила. Я не мог причинить ей вред, когда она была в таком состоянии. В открытом противостоянии, наверное, я бы убил ее. Но сейчас, услышав это детское "не хочу спать", я не мог ее ненавидеть. Особой жалости впрочем, тоже не испытывал. Хотя, зная, что Север обучен депривационной терапии, я мог бы даже пожалеть несчастную женщину. В той статье, о которой я вспоминал, кроме благотворных эффектов, были описаны и негативные. Например, после двадцати минут отключения всех чувств, наступали необратимые изменения в психике. А через полчаса один из испытуемых сошел с ума.
Не успели мы закончить ужин, как в сопровождении десантниц вернулся Север. Ирэн разбудили, и мы с Освальдом засобирались. Душевая кабина находилась прямо в каюте, а присутствовать при гигиенических процедурах женщины, не позволяло воспитание. Переглянувшись, Бетти и Доротея отправились с нами.
***
В этот раз мне удалось отстоять свое право находиться на капитанском мостике. Заявив, Бруксу, что хочу умереть как владелец корабля, а не штатный докторишка, я демонстративно уселся в его кресло. Обозвав меня выскочкой и недоумком, Кэп, довольно улыбаясь, занял место второго пилота. Заблокировав мне все функции, кроме мониторов слежения и связи, он перевел управление на свой терминал.
Я уселся в капитанское кресло, пристегнулся, и поставил трость между коленей. Подумалось, что надо сделать снимок с камеры мостика, и отправить родителям. Снимок, конечно, сделал, но посылать не стал.
За мониторами сидели: незнакомый мне связист, Доротея в кресле штурмана и привычный, как пальма в кадке, Рино. Я, как заправский владелец корабля, подключившись через очки к кораблю, развернул перед собой панораму, телеметрию экипажа, вид с наружных камер, показатели сенсоров, трансляции с постов. Но, ощутил себя полным идиотом, и убрал все, кроме панорамы ближнего пространства.
На синем фоне контрастными линиями были прочерчены курс Башмачка и корвета. Корабль подходил к нам справа, от звезды, мы же пытались развернуться влево, на маяк следующего коридора, ведущего на Ханаан. Судя по таймеру на панораме, через двадцать минут мы попадем в радиус действия ракет. А вот до разворота на идеальный курс, оставалось немногим более часа. Рино и Брукс, перебрасывались шуточками, и то, как развалился в кресле пилот, показывало, что опасность была невелика. У Кэпа явно был какой то план, а после недавней победы, я всецело доверился его умениям.
– Капитан, противник ускорился, – отрапортовала Доротея, – время до точки встречи сократилось до десяти минут. Фиксирую два пуска.
– Мистер Митчелл, перехват целей по готовности, – отреагировал капитан, – мистер Чапмэн, начать маневр. Мисс Леманн, гравитационная тревога пять минут.