Хороший понт наш народ всегда уважал — здесь латиница, там — башенка с кожаными буквами, и вот уже покупатели знают, где именно закупаться солидным господам.
«Пассажи» князей веселят, потому что в Петербурге им доводилось посещать «Пассаж» оригинальный. Поразительно — я считал, что многофункциональные торговые центры появились в XX веке, а оно вот как оказалось. Потом с самим Второвым обязательно пообщаемся, когда начну ходить на посвященные мне приемы. Торопиться некуда — здесь я проторчу недели полторы-две, не забывая о выездах за пределы города, в деревни и городки помельче. Родину надо изучать, а торжественные мероприятия и проезды по центральным улицам этому не способствуют.
— Також городу не хватает своего бумагоделательного завода, — продолжил губернатор.
— Его Императорское Величество считает тягу к печатному слову полезной для подданных чертой, — соврал я. — Казна выделит средства для приобретения оборудования и найма работников.
— Премного благодарны, Ваше Императорское Высочество!
В эти времена заселенной является северная часть города. Связывающий берега Ангары мост имеется, но плохонький и деревянный. На железобетонный я замахиваться не стану — ОЧЕНЬ дорого и технически сложно, а львиная доля толковых строителей сейчас вкалывает на Транссиб и другие важные задачи.
— Планируется ли постройка моста? — спросил я.
— Так точно, Ваше Императорское Высочество. Следующим годом наведем понтонную переправу. Средства на него из казны выделены, — сработал Константин Николаевич на опережение.
Вот и хорошо.
Променад по улице Большой позволил полюбоваться выстроенными из кирпича и камня присутственными местами и торговыми зданиями. В отличие от остального Иркутска, здесь улицу замостили камнем — в других местах просто засыпали особо глубокие ямы грунтовки. Асфальт в эти времена уже известен, и я незаметно для окружающих поежился, осознав, что именно на мое правление придется необходимость покрыть им десятки тысяч километров такой огромной страны. Впрочем, мне же не лично этим заниматься придется.
Путь наш закончился конечно же у храма, где мы коллективно помолились под пение самого важного местного попа — я его даже запоминать не стал, зачем? На этом основная часть программы на сегодня закончилась, и меня отвезли ужинать и ночевать в губернаторский дом — в них традиционно останавливаются важнейшие гости губернии.
Глава 11
Почта нагнала меня во время переодевания к ужину в губернаторском доме, на которой помимо меня набьется человек сорок местной чиновничьей и армейской элиты и мои князья. Первым делом конечно же телеграмма от царя: «Эпидемия инфлюэнцы от Томска до Стокгольма. Будь осторожен. Титулы с землями и прочее утвердил. Больше никаких подарков двуперстым — негоже старцев из Синода расстраивать, тяжело им. Пересмотр границ губерний назначен на послезавтра. Государственный Совет одобрит. Доволен тобою. Перед тем, как отправишься в Томск, удостоверься, что не подхватишь инфлюэнцу. p.s. Английский посланник каждый день плакаться приходит, да и пес с ним. Титулами разбрасывайся поменьше, пусть и по заслугам — обнаглеют. По возвращении нас с тобою ждет очень долгий разговор, Георгий».
От последней строчки я невольно поежился, но, подняв взгляд выше, успокоился. Александр мною доволен и успешно отбивается от «англичанки», которой очень интересно, чего это такое на Тихом океане творится! И еще одна важная деталь — столичные попы недовольны тем, что их монополия пошатнулась. Что ж, в свое время разберемся и с ними. «Долгий разговор»? Да с удовольствием — мой план Августейшему папе точно понравится, он же в новейшей российской мифологии проходит под прозвищем «самый русский царь». Да, миротворец, а от моего плана целой серией войн разит за версту, но он же не кретин и прекрасно видит, как Великие державы движутся к неизбежной зарубе по переделу мира.
И «инфлюэнца»… В эти времена так называют грипп, и его эпидемия в отечественных газетах описывается, в том числе принятые властями карантинные мероприятия, очень схожие с теми, что довелось пережить мне. В голове щелкнуло — вот же предельно простое средство уменьшить ущерб и спасти множество жизней! На ужин должен прийти главный местный врач, поговорю с ним про «инфлюэнцу», а пока продолжаем разбирать корреспонденцию. Так, телеграмма от губернатора новорожденной Николаевской губернии:
«Ваше Императорское Высочество, в княжество Рассветное один за другим прибывают корабли с японскими солдатами, коих успело накопиться великое множество. Ваш друг князь Арисугава ссылается на ваши слова о том, что таковое положение дел совершенно приемлемо. Множество китайцев из княжества Рассветное перебираются ближе к Николаевску — указ о переименовании мною уже отдан. Верный вашим приказам, я обязан уточнить — китайцы уходят из Рассветного в целости, сохранности и с имуществом, и никто не чинит им препятствий. Також высланные мною наблюдатели докладывают о том, что японские солдаты не чинят беспорядков и грабежей. Прошу Ваше Императорское Высочество о дальнейших указаниях».
Что ж, ожидаемо — добропорядочный китаец от японца как правило ничего хорошего не ждет. В обратную сторону тоже работает, а условный добропорядочный кореец одинаково ненавидит обоих.
Мелькнувшие в голове реки потенциальной крови заставили ощутить тошноту. Придется привыкнуть и абстрагироваться при помощи рассуждений о благе для родной страны и будущих поколений, которые, конечно, будут жить лучше и веселее. Взяв себя в руки, я поплескал в лицо водой из умывальника, дал Андреичу меня вытереть, набросал ответ Якову Павловичу — «японцам не мешай, выдавай новым жителям по тридцать рублей» — и велел Остапу отправить телеграммой, сам засев за ответы Романовым. «Сестренки» мне заранее нравятся — поначалу они сильно горевали по Николаю, поэтому их послания производили гнетущее впечатление, но теперь они отошли, и переписываться стало интересно. Не буду про щеночков говорить — пусть будет сюрприз, а маленькому Мише расскажу, чтобы оценил, насколько старший брат ему доверяет.
Далее — наполненная благодарностью телеграмма отцу, лейтмотивом служит тезис «ты мне доверяешь, а я не подведу». Получившуюся кипу бумаг унес казак Василий, поторопился я Остапа отослать.
По пути в столовую я думал о том, что от Владивостока до Иркутска телеграмма добиралась два дня. Если Арисугава настроен решительно, «экшн» в том или ином виде уже начался, а значит не далее чем послезавтра я узнаю об его итогах. Мои «инструкции» Омельяновичу-Павленко критически опаздывают, но, полагаю, телеграмму мне он прислал чисто на всякий случай, навроде как я Александру — «фарш назад не провернуть, Ваше Величество»!
Стол губернатора ломился от вкуснятины: суп-пюре из рябчиков, слоеные пирожки с мясом — слоеное тесто в эти времена вообще уважают, не знаю почему, заливное из гусиной печени — гадость! — три вида салатов, морсы и квас. Из напитков посолиднее — вино из Франции и старая добрая водочка в запотевшем графине. Уважаемые господа выпивали умеренно, налегая на обильную закуску — завтра у нас Троица, через неделю после которой начнется пост, вот и предаемся чревоугодию про запас.
Помимо доктора, из стоящих упоминания господ здесь нашлись купец Второв — Александр Федорович занимает должность гласного Иркутской городской думы, на правах самого богатого человека города, надо полагать — и полная плеяда Гоголевских типажей: прокурор, полицмейстер, начальник казенной палаты — рулит местным налогообложением, так что крайне уважаемый человек — и другие сильные мира сего.
Важные дела за столом и в первый день знакомства обсуждать моветон, поэтому две трети застолья состояли из взаимоприятных обменов любезностями, тостами и разговорами «ни о чем». Наконец, потеряв терпение, я спросил про эпидемию.