Вздохнув, он придавил меня взглядом и выразил свое мнение:
— Ты собрался играть с огнем.
— Я собрался низвергнуть его на головы наших врагов — внешних и внутренних, — поправил я.
— Саша, ты… — поняв, к чему все идет, Императрица поджала губки.
— Я! — перебил ее Александр. — Ты не видишь, как складно получается?
— Страшно, — призналась Мария Федоровна, начав намокать глазами. — Несчастная, невыносимая, противная, противная эпоха!
— Уникальная эпоха, — поправил я. — Предоставляющая редчайшую историческую возможность — малой ценой изменить мир так, как нужно нашей Империи.
— По-твоему это — «малая цена»? — изумилась мама.
— Конечно, — пожал я плечами. — Потому что альтернативой моему плану станет гражданская война с развалом России и вторая большая война, готовиться к которой придется не как нам сейчас — в нормальных условиях, а восстанавливая страну из руин. Миллионов пятьдесят наших подданных под это дело за половину века в землю закопать придется. Это в лучшем случае.
— Это будут уже не наши подданные, — скривилась Дагмара.
— Удивительный вы человек, мама, — вздохнул я. — Я вам про кровавый коллапс страны, Императрицей которой вам выпала честь быть рассказываю, а вы уже сейчас, когда все нормально, готовы сдать ее без боя и откреститься — всё, не ваши подданные.
Мамино лицо испортил некрасивый оскал:
— Если чернь поднимает руку на законного правителя, она достойна только презрения и виселицы! Даже если ты окажешься прав в том, что она способна встать против нас вместе с армией и флотом, Европа сразу же объяснит им их место, вернув трон законному правителю, как это сделали твои предки!
Бывают люди, которым очень нравится жить в своей уютной выдуманной реальности, и, похоже, у нас здесь именно такой случай. Лицо Александра было непроницаемым — предоставил нам разбираться самим.
— Мама, троны окружающим Францию королям возвращали с единственной целью — создать вокруг республики «санитарный кордон», чтобы республиканская зараза как можно меньше тревожила нормальные монархии, — спокойно объяснил я.
Вода камень точит — как не убегай от вкладываемых мною в Августейшую головку раздражающих мыслей, они все равно никуда не денутся, делая свое черное дело.
— Их возвращали, потому что твои деды и отец считали это своим долгом! — предпочла она идеализм материи.
В рационализм Николая I я верю, а вот Александр — тот да, реально мог на полном серьезе «законность» восстанавливать.
— Дагмара, у меня долг всего один, — попросил не обобщать царь. — Заботиться о благе Империи. В Крымскую войну мы всем свой долг простили. Падем — никто нам помогать не станет: растерзают Империю на куски, а остатками посадят править Парламент с ручными Петрушками.
— Так, — охотно согласился я.
Попытаются как минимум.
Александр снова придавил меня взглядом:
— По-твоему, правитель из меня никудышный, а реформы мои дырки от бублика не стоят.
Опасный момент — кому понравится, когда его многолетний труд обесценивают?
— Вовсе нет, — покачал я головой. — Я бы оценил вас так, папа — «неплохо в сравнении с другими Романовыми».
Александр насмешливо фыркнул и поморщился — дернулся, больно.
— Саша, наш сын — совершеннейший либерал! — воспользовалась паузой Императрица. — Все твои усилия по наведению порядка Георгий хочет обернуть прахом!
— Ты не поняла, любимая, — улыбнулся Александр жене. — Георгий настолько не либерал, что собирается приставить к каждому крестьянину урядника, к тому — молодчика из Комитета Государственной Безопасности, а за ними обоими будут приглядывать такие же, но из центрального аппарата.
— Идеально, папа! — восхитился я пониманию.
— Образование? — продолжил Император объясняться с Марией Федоровной. — Свобода слова? Как ты там говорил? — покосился на меня, чтобы лишний раз не крутить головой.
Даже это больно. Очень жалко царя — кто вообще такой участи заслуживает?
— Идеологическая накачка и набор ручных придурков для маргинализации оппозиции центральной власти.
— Во-о-от, — веско подтвердил Александр. — Знаешь, что мне Дмитрий Иванович вчера сказал?
А Менделеев приезжал? Не дворец, а информационный вакуум! Мне срочно нужны в полном смысле «свои» люди.
— Что? — шмыгнула носом успевшая заплакать в полную силу Императрица.
— Что ему нужна лаборатория верстах в десяти от Петербурга — взрывчатку из «задумок» Георгия варить станут. Сразу две — «гексоген» и «аммонал». Горы взрывать собрался, — снова покосился на меня.
— Если взорвать некоторые горы, можно сэкономить много денег на строительстве Транссиба, — с улыбкой кивнул я. — Но желательно делать вид, что мы пользуемся динамитом или тротилом — технологию и право на производство последнего я планирую купить у кузена Вилли, когда поеду просить руки Марго. Тротил же по документам будет значиться в качестве наполнителя наших снарядов — по крайней мере, в начале.