Глава 18
Шел второй час спора с Александром – в его апартаменты мы прибыли после третьего и заключительного дня заседания семейного Совета, когда за окном уже стемнело.
- Десакрализация неизбежна, а значит нам нужно работать на опережение, привив народу то новое понимание статуса Императора, которое нам выгодно, - вновь повторил я по сути единственный свой аргумент.
Единственный, но достаточный.
- Да нас соседи засмеют! – зацепился за одну из оставшихся позиций Император.
- Соседи очень заняты религиозными вопросами и слежкой за британским правящим Домом, - парировал я. – Плюс языковой барьер – они попросту не смогут объяснить, в чем проблема.
- Значит ты признаешь, что проблема есть? - обрадовался Император.
- Как объект нашего спора – безусловно, - не стушевался я.
- Чем плоха должность канцлера? – вернулся в начало Александр.
- Назначение логичное, должность – привычная, а значит никто и внимания не обратит: так, уладил Его Величество бумажные формальности для облегчения ведения дел.
- И хорошо, - устало откинулся на подушках Император. – Хоть где-то у тебя будет как положено, а не с грохотом на весь мир.
- Грохота много не бывает, если он созидательный и сознательно запущенный, - улыбнулся я. – Власть должна регулярно бодрить народ громкими заявлениями, рассказами о светлом будущем, ни на что не влияющими, но вызывающими лавину обсуждений действиями, а под шумок заниматься нормальной работой.
Критерии «нормальности» могут быть почти любыми – их ведь определяют именно власть имущие.
- Тьфу! – сымитировал плевок Александр. – И покойника заболтаешь – не словами, а упорством своим ослиным.
- Подпишете? – уточнил я.
- Подпишу, - подтвердил Император и скривился. – Как же это твое «исполняющий обязанности Императора» дурно звучит - словно потревоженная пыль в кабинете уездного столоначальника!
- А пыль звучит? – не удержался я.
- По приказу Императора не только пыль зазвучит! – фыркнул Александр.
- Император, безусловно, является фигурой сакральной, ибо помазанник, - на всякий случай добавил я. – Но легитимность небесная в наши суровые времена теряет силу – как не пытайся удержать, дальше материализма в мире станет только больше. Значит пора озаботиться легитимностью земной, показав, что Император – это вообще-то работа. Тяжелая, крайне ответственная и порою опасная. По сути – высшая государственная должность.
- «Должность» предполагает возможность ее занять, - заметил Император. – Сейчас «временно исполняющий обязанности», завтра – «лицо, исполняющее представительские функции», послезавтра – «выборная раз в пять лет персона в должности Императора», а дальше? Новая династия?
- Нет, такого не хочу, - честно признался я. – Дальше «исполняющего обязанности» не пойдет – так в моем черновике указа и записано: назначается только цесаревич, только в исключительных случаях, с сохранением для действующего Императора возможности перехватить контроль в случае нужды.
- Как же хотелось «перехватить» тогда, когда ты Финляндию на уши поставил, - мечтательно вздохнул Александр.
- Спасибо за доверие и поддержку, - вполне искренне поблагодарил я.
- Спасибо, что не утопил с моего попустительства все Княжество в крови, - ответил сарказмом Император.
- Утопить любой дурак может, а я тоньше работаю, - с заслуженной гордостью заявил я и перевел тему. – Приготовления ко встрече принцессы Масако почти закончены, проверки – тоже. Полностью легитимная принцесса правящей ветви и родная дочь Муцухито. Мать – из древнего аристократического рода владетельных до Реставрации феодальных воинов. Не хуже немецких принцев получается.
Масако, которой была уготована участь стать одной из скреп наших с Муцухито договоренностей, сейчас чуть больше трех лет. Здоровье у малышки крепкое, долгий путь проделала бы без проблем (скука разве что), но японцы увидели шанс на куш больше оговоренного. Шанс сочли достаточным, чтобы выдернуть из небытия наложницу Императора с его десятилетней дочкой. Последнюю переименовали в Масако, придали «внутренней» легитимности, показав народу с легендой «долго болела, вот о ней никто и не слышал» и, полагаю, загрузили девочку учебой всему подряд со всей широтой японской души – часиков этак на четырнадцать в сутки. Масако прибудет с матерью и положенным штатом фрейлин и прислуги – ее придворные организованы по нашему образцу, чтобы успела в пути привыкнуть.