Мысли бежали в голове своим чередом, но нисколько не мешали мне смотреть в спрятанные под фатой глаза любимой, к умилению и радости всех присутствующих. Александр в своем кресле – Дагмара к нему присоединилась после «проходки» - едва сдерживает слезы, а дамы во главе с Императрицей (актуально и для не-русской части свиты с поправкой на демонстративную стойкость Вильгельма и других «главняков») плачут открыто, с улыбками, кокетливо промокая глаза платочками.
Под конец положенных речей по сценарию должна ожить камера – она снимала, как мы встречаемся у алтаря, а серединку для экономии пленки решено пропустить. Ожидание Венца над головою немного жжет совесть – он символизирует «победу над плотью», но больше года назад, на Дальнем Востоке, я плоти радостно проиграл. Успокоив себя тем, что потом я долго и трудно «постился» и совершил много благих дел, я отогнал грустные мысли и в очередной раз осенил себя крестным знамением.
Далее Иоанн Леонтьевич отправился в Алтарь, откуда вернулся с кольцами – золотым и серебряным. Золотое надел на мой палец:
- Обручается раб Божий Георгий, рабе Божией Маргарите, во имя Отца, и Сына, И Святаго Духа, аминь.
Перекрестив меня трижды, семейный духовник надел серебряное на пальчик Марго:
- Обручается раба Божия Маргарита, рабу Божию Георгию, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь.
Тройное крестное знамение, после которого свидетели (для меня это князь Оболенский, на правах хорошо себя зарекомендовавшего Рюриковича, для Марго – ее статс-дама и лучшая подруга Гертруда) поменяли нам с Марго кольца. Коллективная молитва, после которой мы с Маргаритой обменялись кольцами уже самостоятельно. Снова молитва. Далее у нас проходка из притвора на середину храма – идем за вооружившимся кадилом Иоанном Леонтьевичем, взявшись за епитрахилью и распевая 127-й стих из Псалтири, не забывая повторять запев «Слава, слава, слава тебе Боже наш, слава тебе Боже наш, слава тебе.
Остановившись в нужном месте, мы послушали поучительное слово. Теперь время клятвы верности.
- Имеешь ли ты, Георгий, произволение благое и непринужденное, и крепкую мысль, взять себе в жену эту Маргариту, которую здесь пред собою видишь?
Ну конечно же имею – и «произволение непринужденное», и «крепкую мысль».
- Имею, честный отче.
- Не обещался ли другой невесте?
Тут тоже чистая правда:
- Не обещался, честный отче.
Очередь Марго:
- Имеешь ли ты произволение благое и непринужденное, и твердую мысль, взять себе в мужа сего Георгия, егоже пред тобою здесь видишь?
- Имею, честный отче, - пронесся по храму звонкий, дрожащий девичий голос.
На русском, само собой.
- Не обещалась ли другому мужу?
- Не обещалась, честный отче.
- Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков… - провозгласил Иоанн Леонтьевич новую фазу обряда.
Состоялась мирная ектения с добавлением особых прошений – от членов семьи в основном, завершившаяся очередным возгласом батюшки. Далее он прочитал еще три молитвы и водрузил на меня Венец – жжение совести стало сильнее, но тут уже ничего не поделаешь:
- Венчается раб Божий Георгий, рабе Божией Маргарите, во имя Отца, И Сына, и Святаго Духа, аминь.
Венец водрузили на невесту – ей стыдиться нечего, чиста и непорочна, как и положено будущей Императрице:
- Венчается раба Божия Маргарита, рабу Божию Георгию, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа.
После этого батюшка трижды благословил нас:
- Господи, Боже наш, Славою и честью венчай я.
Старославянский нюанс – толковать нужно как «венчаешь их».
Снова молитвы – поют попеременно Иоанн Леонтьевич и хор. В голосах – строгая, выработанная веками традиции торжественность. Народ начал оживляться – вся церемония занимает почти два часа, и уже к нашим с Марго клятвам регламент начал сбоить: от духоты и давления некоторые «випы» покинули свои места, спрятавшись в тени стен и ниш. Ох и пойдут сплетни на тему бесов, но это уже не моя забота – варитесь в своем мракобесии сами, я вам не семейный психолог.
После череды молитв пришел черед молитвы главопреклоненной, призванной благословить «Общую чашу», из которой мы с Марго трижды отпили – эта часть обряда призвана напомнить, что каждое важное событие в жизни христианина освящается причащением Телу и Крови Христовым. Чашу унесли, и батюшка соединил наши с Марго руки, связав их для надежности доселе располагавшимся под нашими с ней ногами рушником, покрыл епитрахилью и вместе со свидетелями троекратно провел нас вокруг аналоя с Евангелием и праздничной иконой под пение хора: