— Удружили, братцы! — от всей души похвалил я и принялся за дело.
Хорошо, когда есть по-настоящему преданные слуги!
Перекусив, я доверил Петьке унести посуду и спросил довольного тем, что принц хорошо покушал Андреича:
— Сколько у меня денег?
— Мимо меня ни копейки не проплывет, Ваше Высочество, — заверил он.
— Сколько? — нахмурился я на него.
Поежившись, мужик ответил:
— Сорок три тысячи девятьсот двадцать четыре рубля и восемьдесят три копейки.
— Это с собой? — предположил я.
Я же не нищий.
— Походная казна, — покивал он.
— А вообще?
— Деньгами — три миллиона семьсот две тысячи сто пять рублей с девятью копеечками.
— Земель много? Доход с них есть?
— Владений у Вашего Высочества много, — подтвердил Андреич. — Доходы велики.
— Насколько велики?
— Всяко год от года бывает, — развел руками камердинер. — Тысяч шестьсот.
С таким стартовым капиталом начинать большие дела одно удовольствие!
— Сколько рублей стоит слон? — спросил я.
— Ваше Высочество, слон… — он опасливо пожевал губами.
— Если я попрошу, слона мне подарят и так, — спас я его от необходимости меня отговаривать. — Но ему в Петербурге будет плохо. Точно! — в голову пришла идея. — Ты можешь достать мне списки товаров, которые мы сможем найти за время путешествия с указанием примерных цен здесь и на те же товары в Петербурге и других наших больших городах?
— Ваше Величество, — в этот раз Андреич справился с собой. — Наследнику заниматься купеческими делами невместно-с.
— Я — второй в очереди, — откинувшись на стуле, я сложил руки на груди. — Мой дорогой брат Никки, слава Богу, — перекрестился на «красный угол» — крепок здоровьем, а значит я могу заниматься чем хочу, если это пойдет на пользу Империи моего брата. Неси списки.
— Сей же час, Ваше Высочество, — щелкнув каблуками, камердинер покинул каюту.
Прежде чем искать списки, он пойдет жаловаться на меня Николаю — я в этом совершенно уверен.
Глава 3
Великий пост и плаванье шли своим чередом. Я потихоньку обживался и много времени проводил с камердинером, запоминая ближайшее окружение и даваемые Андреичем, как правило лестные — это же сплошь высшая аристократия! — характеристики на них. Познакомился и с полным комплектом личной прислуги, находящейся у камердинера в подчинении и буквально на меня молящейся.
Рейткнехт Юрка — на корабле у него особо обязанностей нет, потому что он отвечает за организацию выезда и лошадей. Когда прибудем на землю, он будет вместо меня орать на рикш и погонщиков слонов, а пока числится «гардеробным помощником». Помогает он гардеробщику Федору, тридцатипятилетнему щуплому мужичку с козлиной бородкой и в пенсне.
Слуги нижнего звена представлены троицей лакеев лет двадцати пяти: Карлуша, Петька и Стёпка. Последний — рыжий, и старше первых двух: он — лакей первого разряда, а те — второго. По возвращении в Петербург количество слуг как минимум утроится — мне, в отличие от оригинального Георгия, в Абхазии жить не придется, а в столице нужно поддерживать реноме.
Комфорт жизни, если ты офигенно важный, в этом времени вполне сносный. «Гальюны» на корабле современные — тепло, чисто, не воняет и смывается как положено. С мытьем тоже порядок — у нас с Никки и принцем Георгием одна ванна на троих, и мы пользуемся ей согласно расписанию. Качка быстро стала привычной — захваченное мной тело с ней не расставалось с самого детства. Питание с появлением Андреича резко улучшилось, и теперь жаловаться остается только на скуку — именно она толкнула нас с Никки и греком сюда, в недра крейсера, в каюты экипажа. Развлекай нас, безродная матросня!
Это, конечно, преувеличение — к подданным Николай относится с дозволенным разницей в ранге уважением, и, как положено православному монарху, честно любит. Толку с той любви? Лучше бы государственным управлением занимался — затем Господом на трон и посажен. И как же мне надоели молитвы! Николай посещает часовню в среднем раз восемь в сутки, проводя там минимум по полчаса. Меня и тезку таскает с собой, с трудом принимая отмазки в виде необходимости учиться быть вторым после брата наследником — он на полном серьезе считает, что коронация магическим образом наделит его всем нужными правителю качествами. Господь и помазанника своего без пригляда оставит? Да ни в жизнь!
Палуба с каютами низших чинов не чета оснащенной коврами и картинами нашей — тесный, попахивающий механизмами коридор, тем не менее, блестел чистотой, и на свисающих с потолка плафонах с электрическими лампочками — хай-тек! — не было ни пылинки.