Когда эти чури лежали на земле боком, в них залезал Володя и говорил сестре:
– Оля, отойди подальше и послушай, хорошо ли звучит мой голос.
Он читал стихотворение «Был суров король дон Педро…» Чтение получалось звучное и громкое».
Словами «Был суров король дон Педро» начиналось стихотворение Аполлона Николаевича Майкова «Пастух (испанская легенда)»:
«Был суров король дон Педро;
Трепетал его народ,
А придворные дрожали,
Только усом поведёт.
"Я люблю, – твердил он, – правду,
Вид открытый, смелый взор".
Только правды (вот ведь странность!)
Пуще лжи боялся двор».
Мальчик-пастух, которого дон Педро встретил на охоте, лихо ответил на самые головоломные его вопросы, и был за это взят в королевские пажи.
Обратим внимание, что стихотворение, выученное шестилетним мальчуганом, неназойливо подсказывало ему, как следует поступать, чтобы добиться своего, когда имеешь дело с теми, в чьих руках власть.
Самому Володе их новый дом-крепость запомнился таким («Я сам»):
«Первый дом, воспоминаемый отчётливо. Два этажа. Верхний – наш. Нижний – винный заводик. Раз в году – арбы винограда. Давили. Я ел. Они пили. Всё это территория стариннейшей грузинской крепости под Багдадами. Крепость очетыреугольнивается крепостным валом. В углах валов – накаты для пушек. В валах бойницы. За валами рвы. За рвами леса и шакалы. Над лесами горы. Подрос. Бегал на самую высокую. Снижаются горы к северу. На севере разрыв. Мечталось – это Россия. Тянуло туда невероятнейше.»
Земляку Володи Маяковского, Иосифу Джугашвили, в июле 1898 года вновь улыбнулась фортуна – журнал «Квали» («Борозда») опубликовал два его стихотворения. А в апреле 1899-го в сборнике, посвящённом князю Рафаэлу Давидовичу Эристави (он отмечал своё 75-летие), наряду с произведениями классиков грузинской литературы и речами видных общественных деятелей было напечатано и стихотворение Иосифа.
В том же году в городе Тифлисе вышла книга Мелитона Спиридоновича Келенджеридзе «Теория словесности с разбором примерных литературных образцов». В ней подробно рассматривались лучшие произведения классиков грузинской поэзии (Шота Руставели, Ильи Чавчавадзе, Акакия Церетели и других). Среди них – на 93 и 94 страницах – можно было прочесть два стихотворения Джугашвили, подписанных псевдонимом Сосело.
Стихотворение Иосифа «Утро» грузинский педагог Якоб Семёнович Гогебашвили включил в свой учебник для начальных классов «Дэда Эна» («Родное слово»), и оно на много лет стало любимейшим стихотворением грузинской детворы:
«Цвети, о Грузия моя!
Пусть мир царит в родном краю!
А вы учёбою, друзья,
Прославьте родину свою!»
Однако у самого автора этих строк дальнейшая учёба не заладилась – 29 мая 1899 года из духовной семинарии его исключили – «за неявку на экзамены по неизвестной причине». Почему на самом деле он не пришёл сдавать экзамены, так и осталось невыясненным.
Пришла пора учиться грамоте и Володе Маяковскому. Александра Алексеевна Маяковская:
«Читать по азбуке Володю никто не учил. Неожиданно для всех, когда ему было около шести лет, он незаметно выучился читать. Однако собственное чтение казалось ему очень медленным, и он просил взрослых читать ему вслух».
В «Я сам» этот процесс описан так:
«Учила мама и всякоюродные сёстры. Арифметика казалась неправдоподобной. Приходится рассчитывать яблоки и груши, раздаваемые мальчикам. Мне ж всегда давали, и я всегда давал без счёта. На Кавказе фруктов сколько угодно. Читать выучился с удовольствием».
Ещё маленький Володя Маяковский увлекался играми, связанными со знанием стихов и со словотворчеством. Его мать писала:
«Помню, игра была такая: играющий начинал читать стихотворение, затем, не окончив, обрывал чтение и бросал платок кому-либо из играющих. Тот должен был закончить стихотворение. Володя принимал участие в игре наравне с взрослыми.
Или затевалась игра на придумывание возможно большего количества слов на какую-либо букву. Когда взрослым уже надоедала игра, и они затруднялись называть слова, Володя всё ещё энергично продолжал придумывать. Эта игра его очень увлекала.
Володя часто проявлял настойчивость и умел заставлять взрослых подчиняться его желанию продолжать игру. Причём в таких случаях всю организацию игры он обычно брал на себя, склоняя на свою сторону даже тех, кто уже устал и не хотел больше играть».