Глава 3
Глава 3
Проснулась в полном одиночестве. Детей нет. Судя по тишине в юрте взрослых тоже нет. Все меня бросили, привычно поворчала и с удовольствием потянулась. Выглянула наружу. Солнце уже высоко, троллий народ вдалеке бродит по своим тролльим делам. Как бы мне умыться, причесаться, почистить зубы и вообще глянуть на себя в зеркало? Наверняка чучело огородное напоминаю, то-то охранники приближаться побаивались.
Вчера мой внешний вид совершенно меня не заботил, не до того было. Но неплохо бы привести себя в человекообразное состояние. Нечего дичать. Закуталась в свою грязную тряпку, вышла. Постирать бы её, до сих пор копчёным мясом воняет. И я, соответственно. Вдруг на дикого оголодавшего тролля нарвусь? Не смешно, между прочим.
Так, стратегическое планирование. Задача номер один — найти воду. Задача номер два — найти зеркало. Задача номер три — постирушки. И где тут вода? Желательно небольшая речка или тёплое укромное озеро. Спрятанное от нескромного взгляда в глухой чаще волшебного леса. Галя, хватит уже — занудил внутренний голос — где ты тут увидела волшебный лес? Тут и обычного нет.
Нудила прав. На речку поблизости надежда тоже слабенькая. Они тут что, совсем не моются? Ну хоть для поливать что-то есть? Поймав и расспросив спешащую куда-то женщину расстроилась. Воду привозят издалека и только для питья, мыться ею нельзя. Мы тут на летнем стойбище, до осени движения в сторону открытой воды не будет. Можно дождаться дождя, воду собирают в специальных ямах.
Дикари. Зеркал тоже нет. Разве что у вождя клана, два дня на кархе вон в том направлении — туземка показала рукой куда надо двигаться и ушла.
Я постояла, с сомнением посмотрела на небо. Ни одной тучки. Подумала о бренности жизни вообще и моей в частности. Ну что. Если моя красота никому здесь не нужна, то сами себе буратины. Я свой запах не чувствую, кроме разве что этой тряпки. Пусть нюхают, что унюхают. Припоминаю, чем пахнет в юрте. Странно, но запахов немытых тел не было. Дым, травы, еда. Они что, вообще не потеют? При кочевой жизни вполне оправданно. Нет пота, нет потерь жидкости. Но я то потею! Или нет? Потрогала под мышками — вроде сухо.
Ладно, не мои проблемы. Поиски пегаса отменяется, чем заняться? Куда пойти, куда податься, кого б найти, кому отдаться? Второй день девственницей хожу, безобразие. — Что-то у тебя в последнее время слишком много переживаний по поводу неслучившегося изнасилования — Нагло влез внутренний голос со своими замечаниями. А ведь он прав. Это тоже подарочек от богини? Становлюсь озабоченной? Да плевать. Как хочу, так и шучу. Как шучу, так и хочу. Не волнует. Не бегаю ни за кем? Нет. Никому себя не навязываю? Нет. Вот и всё. Замяли ляльку в одеяло. А мои мысли касаются только меня. — Это так, но… — начал нудила.
— Я сказала заткнись!
Слишком громко, народ начал оборачиваься. Тряхнула своими роскошными некудрями и решительно направилась в сторону ближайшего воина. Закинув голову назад, медленно и раздельно произнесла:
— Мне. Надо. Видеть. Иво. Где. Он?
— Иво. С. Утра. Уехал. К. Вождю. Клана. Когда. Будет. Не. Знаю.
И ухмыльнулся. Прикалывается. Ладно. Зайдём с туза.
— Я могу вылечит старшего сына главы клана — и смотрю в его гляделки. Гляделки прищурились.
— Плохая шутка.
— Я не шучу.
— Ты знаешь, чем он болен?
Не знаю, увы. Дети что-то там предполагали, но уверенности у них не было. Как донести до аборигена, что я могу вылечить любую болезнь? Делаю строгое и величественное лицо.
— Я великий целитель моего мира. Я лечить всё. Ты моя понимать? — и смотрю на него.
Всё ещё строго. Гляделки сощурились ещё больше. Потом он вдохнул и приказал:
— Иди за мной, человечка.
Иду. Проходим разные юрты и кострища, останавливаемся перед самым большим вигвамом. Местный босс.
— Жди здесь, человечка — даже не оборачиваясь.
И прошёл вовнутрь. Жду. Солнце всё выше, начинает припекать. Проверила подмышки, сухо. Значит, не воняю. Наверно. Из юрты иногда слышны громкие голоса, но разобрать смысл невозможно. Зашла в тенёк, присела. Сколько можно? Как проблему мира и войны решают. Вышли часа через полтора. Знакомый пожилой тролль со свитой, с подозрением осматривают.
Пожилой холодно и равнодушно предупредил:
— Если ты не вылечишь старшего сына вождя мы тебя убьём. Всё ещё хочешь попытаться?
Ого. Что у него? Стыдная болезнь?
— Если я его вылечу, вы довезёте меня до города людей — не менее холодно.
Коротко кивнул:
— Договорились. Жди здесь — обернулся к своим сопровождающим — выезжаем через час.
Все разошлись. На что это я подписалась только что? Даже не представляю. Мда.
Тролли собрались быстрее. И пожилой с нами поедет. Помимо него еще два тролля, помоложе. И я. Так. Они же не думают, что я поеду вот на этом? Тиранозавр Рекс подмигнул огромным глазом, раскрыл свою ужасную пасть с огромными зубами, громоподобно зарычал и нехотя присел на свой задний хвост. Меня бесцеремонно забросили в седло. Мамочка! Как держаться то?! За шею обнимать?! Я, с трудом сдержвая рвущийся наружу отчаянный визг, огляделась. Алё? Совсем больные?! С пятиметровой высоты растерянно оглядываю троллей. Но на помощь мне никто не кинулся.
Пожилой оглядел свой небольшой отряд, короткая команда и мы помчались! Закрыла глаза и мечтала только о одном. О безболезненной и быстрой смерти. Ящер что-то порыкивал, в животе что-то сжималось и разжималось, из груди рвался наружу застрявший там крик, ноги молча болтались где-то внизу, и только попе было удобно, тряски не было.
Сосредоточив всё своё внимание на этих единственно приятных ощущениях я понемногу начала успокаиваться. Через час мне хватило смелости на короткое время открыть глаза. Всё равно ничего кроме толстой шеи монстра не видно, так что я с чистой совестью снова их закрыла. Так спокойней.
Троллям хорошо, их головы возвышаются над ящерами. А я маленькая, несчастная, и никто меня не любит! Главное не уснуть, главное не уснуть, главное не уснуть — как мантру мысленно повторяла самые важные сегодня слова.
Разбудили меня уже затемно. Незнакомый тролль отчаялся отцепить мои руки от шеи монстра. Да и монстр, кажется, начал задыхаться. Как-то он нездорово хрипел в момент моего пробуждения. Разбудили не поцелуями, как могли бы подумать разные романтики, а опять неприятными хлопками по щекам. Не больно, но обидно.
Я вскинула голову, вгляделась в лыбящиеся морды этих садистов и вдруг заплакала. Накатило. Рыдала как даже как не знаю кто. Взахлёб. За раз выплеснулось всё, что накопилось. Ладно, пропустим этот момент. Утром тролли меня кормили, жалели и выглядели очень виновато. Пожилой даже посчитал нужным сообщить мне радостную новость:
— Сегодня к вечеру будем на месте. Как ты себя чувствуешь?
Что-то новенькое. Меня спрашивают о самочувствии. Вау. Прониклась. Ладно, не буду злоупотреблять.
— Прошло, спасибо.
Пожилой удовлетворённо кивнул, походные юрты быстро скатали в рулончики и мы понеслись дальше. Истерик больше не случилось, даже живот не сильно жаловался. И добрались засветло. Все соскочили с монстров и пошли в самую большую юрту. Все, кроме меня. Меня снять с тиранозавра забыли. Козлы. Не, ну хоть чуть-чуть совести иметь же надо?!
Я подёргалась туда-сюда. Стремян нет. Лука сзади высокая, так я не выгнусь. Наверно. Ногу через голову ящера перекинуть без шансов. Карабкаться по шее монстра наверх как бы совсем глупо. Соскользнуть на сторону — здравствуй, перелом голени или чего-нибудь не менее важного. Головы, например. Но плакать не буду. Буду гордо сидеть, как орлица в гнезде. И свысока поглядывать на этих тупых мужланов. А что ещё остаётся?
Меня сняли через час. С ящера, а не то, что могли бы подумать пошляки. И сразу погнали в очень большую юрту. Незнакомый старик повторил условия лечения, я повторно согласилась. Поздно пить боржоми. Меня накормили и провели в соседнюю юрту поменьше. Ну, где тут больной? Бодрячком, Галя, бодрячком. Щас я ему наложу руки, и всё будет… Так, это что такое? Не поняла. Кто-то откинул одеяло, и я увидела тело. Без рук, без ног. Без эээ… половых органов. Без глаз. Без ушей. Без носа. Судя по громкому мычанию и без языка.