— Вспоминай обо мне, когда захочешь потянуть время. Это мой тебе подарок.
Чиво? Но его уже дёрнули обратно. Смешки, вскрики. Всё как у людей. Так, нечего подслушивать. Гляну лучше, что там прячется за дверью. Хотя, кажется, уже догадываюсь.
Так и есть, кровать. Сексодром с таким же туманным балдахином. Постояла на пороге в нерешительности. Ну а что? Это же ментальная проекция. Не существует в реальности, вроде виртуального секса для потренироваться. Ну да, Карина с любовником могут за мной наблюдать. Но они могут в любой наблюдать. А сейчас сами немножко заняты, хихи. Решительно вошла, дверь закрылась и исчезла. Сказала бы, что комната большая, но стен просто нет. И никого.
— Ау — тихо позвала.
Молчание. Мне тут что, маструбировать предлагают? Не смешно. Походила вокруг кровати. Нормальная такая, пять на пять. Сунула голову в туман. Ну и увидела туман, какая неожиданность. Ладно. Смело залезла. Туман вдруг пропал, видимость десять километров во все стороны. Походила. Ничего не понимаю.
— Уважаемая Галина — сообщила мне кровать — обучение началось.
В том, что мне это сказала кровать, я не сомневалась. Больше некому.
— И? — дальше то что?
— Вас ожидают три тысячи сто двадцать четыре любовника.
Сколько?! Я попыталась срочно спрыгнуть на пол, но не сумела. Упёрлась в мягкую невидимую стену.
— Вы сможете покинуть полигон и комнату для испытаний только после сдачи экзамена. Первый экзамен. Робкий, неопытный, закомплексованный и влюблёный юноша, измучен желанием и чувством глубокой вины за него. Гениальный поэт. Должен остаться в живых.
Появился стройный, чертовски привлекательный мальчик. Прикольно одетый.
— Галина, я не могу поверить… Неужели вы действительно любите меня? — с придыханием и обожание в глазах. И с глубоким сомнением в голосе.
Нет, я тут случайно голая мимо проходила. Идиот какой-то.
— Пошёл вон отсюда!
Идея набраться опыта перестала нравиться. Ну его нафик. Просто полежу, подумаю о чём-нибудь, по возможности приятном. Юноша сбежал, а кровать пожурила меня:
— Он покончил жизнь самоубийством. Экзамен не сдан.
Появился стройный, чертовски привлекательный мальчик. Одетый.
— Галина, я не могу поверить… Неужели вы неравнодушны ко мне? — с придыханием и обожание в глазах. И с глубоким сомнением в своём счастье.
Не, это что, серьёзно?
— Исчезни! — я была зла.
— Он убил своих родителей и покончил с собой. Экзамен не сдан.
После десятого ленивого прогоняния неугомонного мальчика и десятого окончания его жизни самоубийством, иногда сопровождаемого гибелью совершенно непричастных лиц, я задумалась. А ведь наверняка все эти его реакции были взяты из реальности. А смогла бы я утешить несчастного? Да это же игра! Я, наконец, врубилась. Если пройти три тысячи уровней, то станешь самой искусной в сексе и манипуляциях стервой во всех мирах! Вау. Да, надо спасать гения, благодарный народ меня не забудет.
— Иди ко мне, любимый — ласково позвала в следующий раз.
Он бросился на меня, стал слюнявить рот и щёки. А я ведь голая и местами чувствительная. А тут непонятные пряжки, кольца на пальцах, грубая ткань. И зубы давно не чистил. Оттолкнула. Упал с кровати и убежал, рыдая.
— Он покончил жизнь самоубийством на следующий день, посвятив вам поэму. Экзамен не сдан.
А это сложнее, чем я думала. Задача становилась интересной, возник азарт.
На третий раз мне удалось уговорить мальчика раздеться, не доводя до пугливого бегства. Но он стоял на коленях, прикрывал свой пах, и совершенно не собирался взбираться на меня. В глазах уже не было желания, только стыд и страх. И у него не стоял. Боже мой, неужели кто-то умудрился это соблазнить и спасти светочь для грядущих поколений? То была святая женщина. Как бы успокоить мальчика?
— Поцелуй меня — а как его зовут-то? Неудобно же общаться!
Откинулась на подушки, закрыла глаза. Нельзя давить или смущать, иначе опять сбежит. Через несколько секунд почувствовала робкое прикосновение к своим губам. Ну хоть рот закрытым держит. Не открывая глаз, обняла поэта. Последовали более настойчивые поцелуи, даже почти до груди добрался. Ну, чуть ниже шеи. Грудь же, в широком смысле. До сих пор всё это было забавно, а сейчас вдруг почувствовала возникающее возбуждение.
Это не измена, быстро убедила себя. Это всё виртуальное. Я должна сделать гения счастливым и пройти на следущий уровень. Ну и что, что мне тоже будет хорошо? Издержки симулятора, ошибка конструкции, недоработка сборщиков. Все претензии к Карине.
Мальчик уже тяжело дышал, но руками ко мне прикасаться не спешил. Ну что ж такое-то! Всё приходится делать самой. Кто тут женщина, вообще? Бардак. Взяла его руку, сама положила на грудь. В узком смысле.
Мальчик застонал и кончил. Прямо на меня. Твою же… Тоже застонала, от разочарования. Открыла глаза и с глубоким осуждением посмотрела на поэта. Поэту было стыдно. Вскочил, разрыдался и убежал.
— Он покончил жизнь самоубийством, посвятив вам сонет. Экзамен не сдан.
Появившееся вроде желание исчезло, исчезли и все следы на мне и кровати. А чо сонет-то? Зажал поэму, жмот.
— Галина, я не верю своим глазам… Вы действительно меня ждёте? Вы меня любите?!
Ещё на третий раз мне удалось убедить его не сбегать после нечаянной ошибки. Якобы, мне понравилось. Изобразила бурный восторг, похвалила дальность стрельбы. Не туда попал, но то мелочи. Главное, удалось! Он, непрерывно извиняясь, тщательно обтёр меня от следов своего промаха. Одеялом, само собой. Мы немного пообщались. Не глуп, действительно скромный, и действительно влюблённый. Да, это вам не компьютерная программа, натуральный слепок чей-то личности. Невозможно отличить от живого человека. Минут через десять юноша снова был готов к любовным подвигам. Заметила. Случайно. Решила не терять время, убедила его лечь на меня.
Немного потыкался, очень робко и не туда. Неопытный. А помочь себе руками то ли стеснялся, то ли не догадывался. Не знаю. Вздохнула, просунула руку, направила куда надо. До анального секса ещё не доросла, да и не понимаю, в чём прикол. У него был маленький, но очень твёрдый. Возбуждения у меня уже не было, это была работа. Но когда мальчик с энтузиазмом начал на мне и во мне двигаться, я очень быстро дошла до кондиции. В смысле, опять отключилась.
Когда пришла в себя, он рыдал.
— Галина, я не хотел! — закричал, увидев, что я раскрыла глаза — Я не хотел сделать вам больно! Простите меня, Галина!
И сбежал.
— Он покончил жизнь самоубийством через три дня. Экзамен не сдан.
Опять не прошла уровень. Но обидно другое, поэт мне ничего не посвятил. Стараешься тут, понимаешь. И никакой благодарности. Что делать-то? Балан сказал «вспоминай обо мне». Поможет? Не хотелось принимать от него услугу, но…
— Галина, вы меня не обманули… Я безумно счастлив…
Всё прошло очень спрокойно, я не ощущала ничего. Вот мальчик залез на меня, я снова ему помогла. Ага, вот оно. Почувствовала приближение знакомых симптомов. Снизу поднималась горячая волна, грозя в очередной раз захлеснуть с головой. Но стоило позвать Балана, и она застыла. Ох. Как будто повисла посереди падения в блаженство. Всё ощущаю, могу думать и шевелиться, и не теряю сознания! Сладость заставила двигаться ему навстречу, осторожно сжимала руками его бёдра и помогала проникать в себя. Даже начала всхлипывать при каждом движении. Мальчик трудился прилежно, но очень быстро затрясся, застонал, несколько раз постарался вонзиться в меня особенно глубоко. Ну, для него глубоко. Ощутила конвульсии его органа во мне. Приятно, но очень коротко. А мой недооргазм постепенно ослабел. И исчез. Алё? Я то не кончила!
— Галина… — прохрипел поэт и сполз с меня. Лежит с блаженной улыбкой на лице.
— Галина, вы… Вы озаряющее мою жизнь божественное пламя, вы изумительная, прелестная, восхищающая и ошеломляюще волшебная женщина. Чарующая и сводящая с ума, мой нежный и трепетный ангел. Выходите за меня, умоляю вас. Я буду носить вас на руках всю свою…