С родителями у меня никогда не было особо близких отношений. Я их терпела, и позволяла о себе заботиться. А они меня любили, как я сейчас осознаю. Баловали. Почти ни в чём не отказывали. Но не понимали. Я сама себя сейчас, тогдашнюю, тоже плохо понимаю. И не хочу вспоминать, эти вечные обиды, ссоры, скандалы. Уходы из дома. Сейчас это кажется таким мелким. Мама, папа, если вы меня слышите, простите меня, пожалуста. Я была такой дурой.
Тряхнуло, и снова ровная дорога. Настроение испортилось. Поспать? Ни в одном глазу. Бросила взгляд на Аль - дрыхнет, предательница. Что-то она про своих родителей тоже говорила. Что они не сильно переживают, да. Не верю. Может, отправить им письмо? Королю и королеве? Три хаха. Если и дойдёт, то через десять человек, то есть эльфов. Да и человек, которые его прочитают. Рисковано, и для Аль, и для меня. А что ещё можно сделать? А ничего, похоже. Были бы тут переговорные камни или волшебные амулеты... А может и есть? Ничего я ещё не знаю толком об этом мире. Даже что за король или королева правит в этом королевстве, не знаю. Решено, как прибываем в столицу, куплю себе много умных книг, и начну их читать. От Аль пользы мало, знания о человеческих государствах только по верхам. Такая же балаболка, как и я.
Опять тряхнуло. А на книги надо деньги, и много времени. И одно другое исключает. Или я зарабатываю деньги, и не имею времени на чтение, или читаю, но не имею времени на зарабатывание денег. Или надо найти клад, хихи. Или богатого любовника, это даже предпочтительней. Всегда презирала этих охотниц за состоянием, а сейчас начинаю их понимать. Как-то же надо выживать, и двигаться вперёд? Влюблённый принц, конечно, предпочтительнее богатого любовника. Но где бы его найти, этого принца. Поиски тоже требуют времени и финансов. Замкнутый круг. В той академии, куда я еду, обучаться вместе со мной, походу, будут не графья, а дети крестьян, на бюждете и за 20 лет отработки. Это если учесть редкость магов и малочисленность знати, по сравнению с остальными сословиями. Так что и тут не будет облегчения для тяжёлой жизни бедной попаданки. Так бы пару раз отшила, показав гордость, возбудила бы интерес, а потом раз, и проявила врождённую доброту, суперспособности, фигурку. Что там ещё демонстрируют, обычно? Наивность, да. Мужчины на неё моментально западают. И всё, аристократ мой. Но нет, халява не для меня. Недоросла.
Да что так трясёт то? Аль не проснулась. Что у меня, вообще, в активе? Лечение, владение оружием, сила, ловкость. Всё остальное только для личного пользования. В цирке выступать, на полставки? Уже не смешно. Ах да, дар возбуждения желания ещё. Похоже, надо действительно искать богатого, и не слишком толстого любовника. Их в столице должно быть. Я же должна проповедовать разврат? Всё, как завещала мне любимая богиня. Противненько, конечно. Ладно, жизнь покажет, научит и разочарует, и без моего участия. Не буду расстраиваться заранее. Скорей бы доехать... Я зевнула, закрыла глаза, и, незаметно, уснула.
Растолкала меня Аль. Светло.
- Галь, остановка полчаса, ты что-нибудь хочешь?
- Спать - отвернулась, и снова закрыла глаза.
- Тогда дай мне денег, я хочу есть.
Отдала ей весь кошель, и снова отрубилась. Проснулась уже сама. Аль сморит в окно, на столике стоит лукошко, накрытое тряпочкой. И приземистый пузатый глиняный кувшинчик.
- Доброе утро - сказала я, потягиваясь.
- Доброе - Аль обернулась, радостно заулыбалась - а я тут скучаю. А ты спишь!
- Спалось - филосовски ответила я - А это что такое? - приподняла тряпочку с лукошка, принюхалась.
- Это пирожки и молоко. Пирожки с малиной и с мясом. Ешь, пока совсем не остыли.
Пока я ела и запивала, Аль делилась новостями. Как ей было скучно, как она покупала у диких крестьян еду, как к ней приставал один наш попутчик, господин в сером камзоле, пытаясь выведать кто она такая, куда едет, и кто её соседка. Как жутко воняло в деревне навозом и как на неё мычали злые коровы и рычали скупсы.
- А следующая остановка будет вечером, это самый длинный перегон - наконец, закончила она свой монолог. Я быстро дожевала, и заглянула в лукошко. Там лежал одинокий пирожок. Придется нам поголодать, меланхолично подумала я. Не сташно, конечно.
- А что так мало еды купила? Надо было больше.
- Я думала, что хватит, но потом мне стало скучно, и я ела... - Аль виновато посмотрела на меня.
Тоже всегда так делала. И Аль, наверняка, при этом тоже думала о разных неприятных вещах. И рука незаметно тянется за чем-нибудь вкусненьким, для компенсации душевных страданий.
Ме ещё немного поболтали, потом немного посмотрели в окна, потом снова немного поболтали, ни о чём. Потом просто посидели. Потом я обучила Аль игре камень-бумага-ножницы. Аль оказалась очень азартной девушкой. 'В казино её не пускать' - сделала я себе очередную зарубку на памяти. На интерес нам играть быстро надоело, стали играть на желания. А какие могут быть желания в дилижансе? Сначала был разыгран последний пирожок, потом было 'залезть под столик и помычать как глупая корова', Аль пришлось обучить меня делать реверансы и книксены, и объяснить, когда какой применять, мне - рассказать о 'самом стыдном событии в жизни'. И тому подобное. За самое стыдное событие я отомстила, заставив Аль рассказать о самом первом поцелуе. А она, в отместку, заставила рассказывать о моих любимых сексуальных фантазиях. А они у меня все любимые. Выбрала те, что более или менее приличные.
Там и вечер настал. Въехали в неизвестный город, остановка, закупка провизии. Походили немного. Аль пришлось представить меня господину в сером камзоле, действительно, неприятный тип. Подошли две другие дамы из дилижанса, мы познакомились. Они тоже ехали до столицы. Поговорили о утомительности пути, о замечательной погоде, о новой моде в столице, промыли косточки господину в сером камзоле, он и до них домагивался расспросами и разговорами. Хорошо поговорили, душевно. Потом снова посадка, и снова дорога.
На следующее утро местность изменилась, появились леса, сначала на горизонте, редко и небольшие, потом всё чаще и больше. Лиственные, деревья мне не знакомые. Я и в нашем мире разве что клён, тополь и берёзу различаю. Не ботаник. На обеденной остановке дамы поведали, что вечером к нам присоединится отряд конных латников, который будет нас ночью сопровождать. Потому что это опасный участок и встречаются робингуды, в смысле, бандиты. Я на эту новость не обратила внимания, а напрасно. Потому что до отряда латников мы не доехали.
Дилижанс внезапно остановился, вскоре после того, как въехал в лес. Раздались крики, чей-то громкий стон, звук падения, ругань. Мои уктеры уже давно лежали где-то под седушкой, и я, наклонившись, стала лихорадочно их нащупывать. Сейчас лучше бы автомат, промелькнула лихорадочная мысль. Аль сидела, и кусала губы. Её палаш был в чемодане, на крыше дилижанса. Как раз в тот момент, когда я, наконец, вытащила свои клинки из чехлов, кто-то рывком открыл дверь. Снаружи стоял бородатый мужик, с мечом на поясе. Увидев оружие в моих руках, сделал шаг назад.
- Леди, не балуйте. Нас здесь тридцать человек с лучниками. Вы же не хотите умереть? Бросьте сабли на пол, и выходите.
Умирать мне не хотелось, но и выходить тоже. Увидев, что я не двигаюсь, мужик быстрым движением схватил сидяшую с его стороны Аль, и выдернул её на дорогу. Та взвизгнула, и, упав, пропала из моего поля зрения. Это он зря так. Время замедлилось. Пока мужчина снова оборачивался ко мне, я уже была возле двери. Быстрый укол в шею, с протягом - труп. Выпрыгнула из дилижанса, увидела Аль. Она как раз садилась, после падения. Вроде, в порядке.