Пришельцы уселись на корточки рядом, отдыхая после пути. Веник не очень устал, но нагруженный Заяц, опустив вещмешки растянулся прямо на платформе.
Коротко познакомившись с местными охранниками, они присоединись к разговору.
— Как бы там ни говорили, а война будет. Это совершенно точно, — говорил сухой старикашка по имени Артур.
— Это вы про "Красный Диаметр"? — спросил Фил.
— Про него, — кивнул старик.
Веник вспомнил, что им что-то про войну, к которой готовится Красный Диаметр, рассказывал Андрюха.
— Так ведь, они вроде уже давно к ней готовятся, — сказал Веник. — Уже сколько лет.
— Вот! — живо откликнулся дед. — Готовились. А теперь скоро и к делу перейдут. Попомните мои слова. Так я говорю!
— Ну, если ты сказал, то так и будет, — усмехнулся один из охранников — рыжеусый мужик в черном комбинезоне.
Дед хмыкнул.
— Болваны, — выдохнул он. — Я такие дела нутром чую.
Его товарищи засмеялись. Веник вспомнил, про то, что Борода тоже "чует задницей", тоже ухмыльнулся.
Видя это, старик презрительно отвернулся от товарищей.
— А знаете ли вы, — обратился к пришедшим, — сколько мне лет? Вот, сколько бы ты мне дал? — спросил он Веника.
— Ну, не знаю.
— А ты предположи.
— Ну… Даже не знаю, — прямо сказал парень.
Старику могло быть сколько угодно лет. Может ему за сорок, может только недавно исполнилось тридцать. В подземном мире люди старели быстро.
— А мне, между тем, пятьдесят четыре!
— Вот как? — сказал Фил.
Веник уважительно посмотрел на старика. Это был очень солидный возраст.
— Да, ровно пятьдесят четыре. Я это точно знаю. И я уже много лет, не встречал никого старше меня.
Парень подумал о Деде. Сколько ему лет? "Надо спросить будет, как вернемся, подумал он. Вернее, если вернемся". На душе стало неуютно.
— И вот, — продолжал говорливый старик. — А знаешь ли ты, — он почему-то снова обратился к Венику, — на скольких станциях я жил?
— На скольких?
— На девяти! И не простых, а… — он замолчал, а потом продолжил. — Среди них "Динамо", "Маяковская", "Цветной бульвар" и "Пушкинская". Слышали вы про эти станции? Чем они знамениты?
Все молчали. Веник только заметил, что Заяц дернулся, словно что-то хотел сказать, но не стал открывать рта, опасливо косясь на Бороду. Это заметил и дед Артур.
— Ну? — сказал он тому. — Ты слышал что-нибудь о них?
— Знаю только, — сказал Заяц, — Что "Пушкинскую" бандиты вырезали.
— Вот! — старик поднял вверх палец. — Поняли теперь! А я оттуда до этого буквально за пару дней ушел. "Динамо" тоже вырезали. "Цветной бульвар" вымер.
— Это на "Цветном" эпидемия была? — поинтересовался рыжеусый.
— Да какая там эпидемия, — отмахнулся дед. — Стали разную радиоактивную дрянь с поверхности таскать, да и получили себе забот. Потом тех, кто выжил, со всех станций гнали, как чумных.
— А ты что? — спросил деда другой охранник, парень с выбитыми передними зубами.
— А я ничего. Я, как только все там началось, сразу оттуда ноги сделал. И везде так. Как только горячо становилось, я оттуда уходил, а потом узнавал, что потом там все медным тазом накрывалось.
— Так это что, — сказал один из охранников. — Получается, ты несчастье приносишь? Значит и нам кранты скоро?
Мужики засмеялись.
— Вот тебе! — старик показал ему неприличный жест, согнув локоть. — Ничего я не приношу. Это если бы я как блоха, прыгал по станциям, а они потом вымирали, то да… А я беду чую! И сколько раз людям говорил — держитесь меня — не пропадете. Ан нет, все такие умные — сами знают, что надо делать. А потом смотришь на такого умного, а он уже труп.
— Так, а что ты насчет "Свободы" скажешь? — спросил Борода. — Какой твой прогноз?
— Я прогнозов не даю. Просто вижу тенденции, — старик обвел слушателей многозначительным взглядом. — Чую, когда ноги уносить надо. А если хотите знать, то если война будет, то мы тоже в нее втянемся. Помяните меня. Ведь Диаметру все кольцо нужно, а "Свобода" своей "Таганской" ведь тоже на кольце, так что они ее в покое не оставят.
— Значит, и мы в войну ввяжемся? — спросил толстяк.
— Вероятно, — кивнул дед с удовольствием.
Веник понял, что разговоры о близкой войне были его любимой темой.
— И вот наша "Авиамоторная" идеальное место, чтобы тут отсидеться и осмотреться, переждать все это. Но не стоит думать, что "Диаметр" до нас не дотянется. Дотянется как миленький!