— Да не то чтобы, — неохотно ответил тот. — Только стремный пацан какой-то.
— Ты скажи, — обратился он к Венику. — На кой черт вам эти отбойники понадобились?
— Да я не знаю. Нам сказали идти…
— Ты и пошел, — закончил за него рябой блондинчик.
— Ну а как же…
— Ладно, — сказал Белый. — А что вообще они там, на этом "Перово" с молотками делали и кто этого вашего Платона убил?
От такого вопроса Веник чуть не подскочил.
— А разве не вы? — вырвалось у него.
Это вызвало удивление у бандитов.
— Мы? Ну ты и сказанул! — удивился однорукий. — Как в лужу перданул!
Бандиты осклабились.
— Так я это…
Веник ничего не понимал.
— Нам сказали, что их кто-то из тоннелей убил. А кто, раз не вы?
— Ладно, — оборвал разговоры однорукий. — Если нет возражений, займемся с ними переговорами. Отдадим эти молотки и дрезину.
— А может дрезина и нам пригодится? — заметил черноволосый.
— А куда на ней ездить? К тому же у нас к ней бензина нет. Да! — бандиты повернулись к Венику. — А где ваши берут бензин?
— Да из биогора делают.
— Это что такое?
— Растение какое-то.
— И где они его берут?
— На поверхности у них где-то плантации, — сказал Веник и тут же чуть не прикусил себе язык. Вот! Все-таки разболтал, что не следовало!
Бандиты оживились.
— Где именно плантации?
— Да я-то откуда знаю? На какой-то станции у них выход на поверхность. А где точно я не знаю. Просто слышал краем уха, что делают топливо из Биогора, который на поверхности растет.
Однорукий и его товарищи разочарованно откинулись на своих стульях.
— Ладно, Веня, — сказал однорукий. — Не ссы. Обменяем тебя. Может быть. Мы тут подумаем и…
— Да, парень, — вмешался в разговор Белый. — А что ты про старика можешь сказать?
— Кстати да, — снова оживился вожак. — Я про него и забыл.
— Про старика?
Веник сразу же подумал про Максима Павловича.
— А что про него? Я его первый раз вижу. Раньше и не знал никогда!
— Ну ты даешь! Вы же вместе шли.
— Вместе??? Да я его только тут и увидел.
— Погодь! — главарь раздраженно махнул своей культяпкой. — Ты про кого тут балакаешь?
— Про Максима Павловича!
— Какого еще Павловича??? Я тебе вот про кого спрашиваю!
Главарь начал описывать другого человека и Веник понял, что он говорит про дизелиста Васильевича.
— Так это Васильич! Дизелист и машинист. Он должен был мотовоз завести. А он что здесь? — спросил он, рассказав о старике.
— Здесь, здесь. Скоро увидишь его.
"— Ничего себе, — подумал Веник. — Значит не один я в плену".
— И вот что скажи, парень, — снова обратился к нему Белый. — Почему ты нам сразу все рассказал, а из него все клещами тянуть пришлось?
— Так, а я что, я не знаю. Я же правду сказал…
— Так почему?
Веник пожал плечами.
— Жить хочет, наверное, — усмехнулся блондинчик.
— Ну да.
— Кстати, о стариках, — вдруг сказал рыжий повернувшись к товарищам. — Надо и с этим старпером Палычем, что-то решить. Куда его приткнуть? А то толку с него нет, только хавчик переводит, собака.
— А чего вы его не опустите? — лениво спросил черноволосый.
— Да ты чего, этот, как его, некрофил что ли? — окрысился рыжий.
— Ну тогда закабанить его.
— Да он худой, блин. Одна кожа и кости. Там потом не разгрызешь.
— Ну тогда в расход, — все также лениво предложил черноволосый.
Веник похолодел. Напрягшись, он подал голос:
— Извините. А можно его, то есть Максима Палыча, вместе со мной обменять?
Бандиты молча смотрели на парня.
— Так он вам ведь не нужен. А там, ну у нас, любят таких умных.
— Да уж умных, — сказал однорукий. — Этот хрен не так прост. Как бы он вам там во сне всем горло не перерезал… А хотя, бери. Только возни с ним. Если все получится, то возьмешь его с собой. А пока топай и жди, что мы решим.
Венику снова одели повязку и Вася отвел его в камеру.
Услышав разговор бандитов, старик оживился. Он возбужденно жал руку Венику и благодарил его.
— Я вам этого не забуду. Обещаю, — твердил он.
— Да ладно вам. Может еще не получится ничего.
— Нет! Получится! Я уверен!
Веник прилег на шконку, а Максим Павлович продолжал возбужденно расхаживать по камере.
Послышались шаги. Распахнулась решетка и в камеру к ним втолкнули еще одного человека. Веник сразу же узнал Василича.
Дизелист имел очень изможденный вид. Одна рука его была перемотана грязной тряпкой с бурыми разводами.
Оказавшись в камере, он немного удивленно кивнул Венику и присел на нары, прислонившись спиной к стене.