— А откуда ты знаешь, что такое настоящая жизнь? — спросил ее парень. — Ты думаешь, у вас в бункере была эта «настоящая жизнь»?
— В каком бункере? — спросила девушка. По ее удивленным глазам и настороженному милому личику, Веник понял, что она сильно встревожилась.
— Да ладно, я все знаю. Про ваш бункер и про Дока вашего…
— Знаешь? Но откуда? — недоверчиво спросила девушка.
Веник усмехнулся.
— Кое-чего Шуруп рассказал, а с вашим Доком, я считай, лично знаком.
— Что?
— Да. Он меня распотрошить хотел, но потом передумал и отпустил.
Илона молчала.
— А этот твой Док, он что, лучше этих людей? — зачем-то спросил Веник.
— Конечно! — живо воскликнула девушка. — Он хороший и умный. Он ведь не просто так все делает. Ну, все это… Опыты ставит. Он многое изобрел и помог людям. Я знаю, что вашему дедушке помогли его лекарства. Он и как руководитель многое может и делает.
— А этот твой, Мирослав, — спросил Веник, чтобы перевести разговор в другое русло. — Он как? Тоже хороший? Как Док?
Веник сам удивился, зачем он говорит так, чтобы разозлить девушку, однако та все его издевательские вопросы принимала за чистую монету.
— Нет, он не такой. Мирослав другой. Мы с ним расстались после всего этого. Ведь он хотел бросить меня там одну. Он не любит людей. Он скорее углублен в себя, он…
Веник почувствовал раздражение.
«Ну и девица, — думал он. — Вот теперь про своего хахаля запела. Поругалась с ним и теперь мне тут мозг насилует. А потом помирится и снова к нему».
— Знаешь, — неожиданно сказала Илона. — А я ведь когда Шуруп нас спас и рассказал о тебе. И я тебя сразу вспомнила. Я ведь видела тебя на «Парке культуры». Знаешь, я уже там что-то к тебе почувствовала.
— Чего? — удивился парень, посмотрев на девушку.
— Почувствовала, что все это не просто так было. Ну, все это… Я ведь много думала. Ведь если бы я тогда не ушла с Мирославом, ты бы меня тогда не увидел, и мы не встретились.
Девушка придвинулась ближе к Венику. Ее лицо оказалось прямо перед ним и он почувствовал ее чистое дыхание.
— Поцелуй меня, — неожиданно попросила она.
Выбитый из колеи такой просьбой Веник, неожиданно для себя вдруг поцеловал девушку в губы.
Илона закрыла глаза и обняла его за шею своим руками.
Веник застыл. Еще никогда он не был так близко от девушки и вообще, раньше он с женщинами дела не имел.
«А что, если она издевается?» — подумал он и неожиданно для себя обнял Илону и положил руки на задницу девушки, с неудовольствием вспомнив, каким образом тискали женщин обитатели Тамбура.
Однако Илона никак не показала своего недовольства. К удивлению парня она только улыбнулась и снова поцеловала его в губы и придвинулась еще ближе. Веник обхватил девушку за талию и почувствовал у себя на груди ее грудь.
Тут ему стало так хорошо, что все мысли о Доке, хахале Илоны, да и остальных людях на этой станции куда-то улетучились. Стало вдруг на все плевать. На все проблемы, на «Шоссе», на бандитов, на Диаметр и даже на Главное Убежище.
«Ну, ничего себе!» — только и подумал Веник и почему-то вспомнил бандита Васька и его порнографические картинки.
«Да, это вам не нарисованные девки», — подумал он, с волнением ощущая упругое и теплое тело девушки под руками.
Таких необычных ощущений он в жизни еще не испытывал. Ему было очень хорошо. Он бросил взгляд на рынок. Люди занимались своими делами. Никому и дела не было до обнимающейся в проходе парочки — и торговцы и покупатели были заняты тем, что следили, как бы их не надули. Какой-то чужак прошел мимо, мельком глянул на них и отвел взгляд.
— Ладно, — сказал Веник, с трудом отстранив девушку от себя, которая теперь преданно смотрела ему в глаза. — Пойдем назад, устал я чего-то, — соврал он. На самом деле, он готов был стоять так с ней в обнимку целый день.
— Да-да, пойдем, — согласилась девушка.
Они не пошли через рынок, а направились в лазарет по полутемной платформе, где почти никого не было.
Веника просто разрывало от новых ощущений. Тут он заметил, что словно не идет, а парит над платформой — так легко ему было. Вся тяжесть куда-то испарилась.
«Ну и ну, — думал он. — Как же это я?»
Только подойдя к лазарету он заметил, что они идут, держась за руки.
Коротко простившись с Илоной, с сожалением отпустив ее руку, он прошел к себе. Дед уже был там, сидя на своей кровати и уткнувшись в принесенную толстяком тетрадку.
— А может, надо было поцеловать ее на прощание? — с запозданием подумал парень, направляясь к своей кровати. — Хотя чего, я ее могу снова хоть через минуту увидеть.