Его немигающий глаз, устремленный прямо в дуло, подстегнул в Каспере какую-то особую жажду мести. Наслаждаясь моментом чужого испуга — не всё же ему одному бояться — Каспер ласково проговорил:
— Прощай, папочка, — и нажал на курок.
Кавальканти проглотил пулю на вздохе: она влетела в раскрывшийся рот и вылетела через затылок.
Кровь брызнула Касперу в лицо, пачкая волосы, щеки и зубы — белые зубы, так и застывшие в улыбке.
====== Глава 13 ======
Мальчики инстинктивно пригнулись, услышав выстрел.
Они стояли у открытого окна, придерживая тяжелые, гобеленовые шторы (Иво ныл: «Шторы? Он из прошлого века?»), пока ребята один за другим выбирались на крышу. Опытным путем они установили, что в лифт влезает не больше десяти человек (Алек чувствовал неловкость каждый раз, когда обобщал учеников «Люксферо» словом «люди»), и потому приходилось впускать ребят порционно, разделив на девять групп.
Алека забавляло, что проще всего оказалось договариваться с «посвященными»: они беспрекословно выполняли любые команды и шли туда, куда им велели. Разумная же часть учеников завалила их критикой и сомнениями: «Ну, и с чего вы взяли, что это поможет? А вдруг это ловушка? А вы уверены, что понимаете, что делаете?».
Нет, конечно нет. Они не были уверены ни в том, что делают, ни в том, что это поможет. Но еще они считали, что ничего не делать, ожидая, пока их превратят в металлолом — худшее решение.
Поэтому они были здесь, в самой отстойной из спален, которые когда-либо видел Алек: аляповатое покрывало с гепардовым узором и шкура убитого медведя на полу вызывали желание немедленно уйти. Особенно у Иво, веганство которого оказалось болезненно задето этим зрелищем.
Когда раздался выстрел, на крышу выбиралась только третья группа учеников. В спальне и, наверное, по всей школе, противно завопила визжащая сигнализация. Ушам стало больно.
Юноши в страхе посмотрели друг на друга, и Алек заметил, как Иво спрашивает одними губами:
— Каспер?
Первое, о чём они подумали: Каспер мёртв. За спиной Алека повернулась ручка двери ванной комнаты, но мальчик не сразу решил обернуться. Только когда знакомая рука с длинными, изящными пальцами опустилась ему на плечо, он с облегчением выдохнул: Каспер жив!
Но Каспер был в крови. И в одних трусах. И с пистолетом.
Алеку не хотелось спрашивать, что там случилось.
Четвертая группа учеников, добравшись до спальни, едва не выломала двери лифта: стремясь к окну, они в страхе повторяли: «Они идут! Они идут!». У Алека свело живот от страха: даже половины вывести не успели…
Перекрикивая сигнализацию, Алек пытался сообщить Касперу:
— Внизу еще больше пятидесяти человек!
Но куратора это, казалось, совершенно не волновало: подобрав брюки у лифта, а рубашку у подножия кровати, он неспешно одевался, словно к ним не прибывали разгневанные сотрудники Центра «П» с автоматами.
Иво, видя безынициативность старшего, вдруг сказал:
— Я спущусь за остальными. Меня не тронут, я же человек!
Алек подался вперед:
— Иво, не надо!..
Но гиперактивный друг уже подскочил к дверям лифта, легкомысленно нажимая на сенсорную кнопку вызова. За разъехавшимися дверьми его встретили сотрудники Центра «П»: три человека с автоматами. Лица закрыты балаклавами.
Центральный выставил ружье прямо на Иво, и Алек дернулся, готовый спасать друга из-под пули. Каспер его остановил: бесшумно вытащив пистолет из кобуры, куратор толкнул мальчика в сторону, шикая:
— К окну! Иди к окну!
Сам он, присев возле кровати, затаился с оружием наготове.
Алек мешкал. Из-за шума сигнализации он слышал слова Иво лишь обрывками:
— Ребят, я человек! — весело рапортовал тот. — Не надо меня убивать, я же ваш! Будущий куратор и всё такое…
Выстрел был оглушительным, как взрыв — на мгновение, он перекрыл вопль сигнализации, а после оставил неприятное чувство ватности в голове и ушах. Иво упал, как подкошенный, и бордовая лужа разрослась под его затылком. Сотрудники Центра «П» двинулись дальше, перешагнув через тело мальчика.
Алек видел, что они целятся в него — в него, замершего у окна, как истукан, и неспособного сдвинуться с места. Видел срезы двустволок, направленные в его голову, но в то же время не замечал их всерьёз.
Всерьёз он видел только Иво: бледнеющую кожу, стремительно разрастающийся кровавый круг, посиневшие губы. Выстрел пришелся в надплечье, рядом с ключицей — кажется, в последний момент Иво попытался увернуться.
Алек не мигал, слёзы затуманили глаза, и сквозь размытые очертания предметов он почему-то снова видел Иво: того Иво, который стоял рядом еще минуту назад, подмигивал и улыбался, морща родинки на щеке. Того Иво, который никогда ничего не боялся.
Когда выстрелы прогремели снова, Алек подумал: «Это в меня». Один, два, три… Все три — в него. Он приготовился к боли или, может, к чувству пустоты и невесомости, какие бывают, если умираешь во снах, но не приходило ни того, ни другого. Его продолжало колотить, тошнить и крутить от страха.
Он моргнул, смахивая слёзы — крупные капли покатились по щекам. Когда он снова смог видеть, то не обнаружил перед собой ни одного сотрудника Управления. Все трое, мертвые, лежали на полу. Каспер обстреливал пустую кабину лифта.
— Больше никто не поднимется, — удовлетворенно сказал он, убирая пистолет в кобуру.
Алек ужаснулся, рассматривая трупы на полу: «Он всех их убил». Ни вид размозжённых мозгов, ни запах крови не подействовали на него так, как одна эта мысль: Каспер — убийца. Он почувствовал рвотные позывы, закашлялся, отворачиваясь к окну, но его так и не стошнило: может, роботам тошнота не приносит облегчения?
Каспер приблизился к нему:
— Надо уходить. Они сейчас окружат здание.
Алек, обернувшись, хрипло спросил:
— Зачем ты сломал лифт? Внизу осталась куча детей…
— И куча пэшников, — хмыкнул Каспер. — Пошли.
Алек покачал головой, возвращаясь к лифту.
— Нужно вытащить отсюда Иво.
Он наклонился над телом друга, перевернул его лицом к себе: мальчик тяжело, шумно дышал, но Алек чуть не заплакал от счастья: дышит!
— Он живой!
Каспер обреченно ответил:
— Мы его не спасём. Большая потеря крови.
— Приведи Николь, — попросил Алек, не слушая доводы куратора. — Она же медицинский робот!
— Да она внизу осталась, наверное.
— Нет, — настаивал Алек. — Иво её выводил. Она снаружи, наверняка торчит где-нибудь на крыше, потому что не действует без команды. Верни её сюда, пожалуйста!
Каспер, помешкав, наклонился к Иво и, придерживая его под спиной и коленями, поднял на руки, пачкая белую рубашку в крови. Алек встал следом, непонимающе посмотрел на куратора.
— Надо выбираться, — повторил Каспер. — Через минуту здесь будут летать вертолеты.
— Ты вынесешь его? — с надеждой спросил мальчик.
— Придётся, — буркнул Каспер, морщась под тяжестью Иво. — Раз ты без него не уходишь.
Алек придерживал створки окна, пока Каспер перекидывал через низкий подоконник сначала одну ногу, потом другую. Время от времени Иво начинал сползать с его рук, и куратор резко подбрасывал его обратно, берясь покрепче — в эти моменты мальчик болезненно стонал. Алеку хотелось запретить Касперу его так хватать, но тогда парень мог отказаться помогать, а сам Алек с Иво бы не справился: со своей жалкой, совсем не героической комплекцией, ему бы сначала научиться открывать бутылки с водой с первого раза.
Спускаясь по пожарной лестнице, Алек, наконец, смог взглянуть на «Люксферо» со стороны: как он и представлял, это было огромное здание-коробка, без единой попытки придать ему хоть какое-то сходство со школой. «Люксферо», сложенная из бетонных плит, в лучшем случае напоминала тюрьму для особо опасных преступников — такая же беспросветная серость примитивной застройки, такой же электрический забор ограждал её по периметру.