Все идет по плану. В будущем году посадим картошку не только под Петроградом, но и по всей стране, в каждой губернии. Она потихоньку расползется по всей России от таких вот царских хозяйств и от монастырей. Южнее еще кукуруза пойдет, подсолнечник…
С сельским хозяйством у меня все хорошо. В других сферах — хуже. Я пока так и не придумал, как внедрить хоть какие-то понятия о гигиене — мытье рук перед едой, перед операцией, перед приемом родов, стерилизация инструментов… Своих медиков я уговорил мыть руки, но чтоб по всей стране… Трудно, но сделаем. Попытка не пытка, как говаривал кто-то из великих инквизиторов.
Очередной маленький шаг для одного человека, но огромный для всего человечества и отдельно взятой страны. Шестого января ко мне доставили больного оспой и я провел первую вакцинацию. Разумеется, первый опыт на себе.
Секрет простой, надо взять чужие микробы, ослабленные борьбой с чужим иммунитетом и ввести их себе в организм. С оспой это проще всего сделать, в некоторых местах крестьяне сами догадались до этого. Тот врач, который и начал оспопрививание лишь обобщил народные достижения…. Можно воспользоваться коровьей оспой – кстати, изначально от коров к нам оспа и перешла, а можно и человеческой. Я выбрал второй вариант. Дальше все просто, пусть и несколько отвратительно и немного болезненно. Прокаленная игла с нитью провидится через гнойничок большого и потом через кожу пациента. Сделал я это сам и тайно, так как мне не удалось уговорить врачей на эту процедуру. Вот провести опыт на крестьянах, да, они согласились. Но не на царе же!
После прививания я отправился на водоосвящение — обычная религиозная процедура, для чего-то совмещенная с парадом, а потом занялся своими делами. Разобрал бумаги, подписал пару указов, ознакомился с проектом нового разделения страны на губернии, ответил на письмо из Митавы. Анна Иоанновна жаловалась на трудную жизнь и просила денег. Выслал тысячу рублей, куда денешься, родственница как-никак. Сумма на самом деле большая, верховники получают по пять-шесть тысяч рублей.
В прошлом году я виделся с Анной Иоанновной, она давно просила разрешение приехать в Россию, погостить, а мне очень захотелось посмотреть на эту женщину. Что могу сказать? Те, кто писал о её страшной внешности, равно как и о её дурном характере, сильно преувеличивали. Если кто вспомнит роман Пикуля, то правление Анны Иоанновны и её образ нарисован им густой черной краской, да и не только её, Бирона, Остермана и прочих.
За два с лишним года, проведенных здесь, я сильно разочаровался в Пикуле. Тот же Остерман оказался очень способным чиновником, отлично разбирающимся в вопросах внутренней и внешней политики и, не бывалое дело, жившим на одну зарплату и боровшимся с теми, кто тащит лишнее в свой карман. Из всех современных деятелей я больше всего уважаю Остермана, Миниха и двух старых петровских фельдмаршалов — Голицына и Долгорукого.
Немного разобравшись с текущими делами, решил съездить к Витусу Берингу. Тому самому путешественнику. В прошлом году он вернулся из экспедиции, где открыл пролив имени себя и теперь планировал новую, в которой я обещал оказать всяческую поддержку. Исследование севера России дело важное, да и Аляска пригодится…
В гостях у Беринга я почувствовал себя плохо. Головная боль, жар. Простыл на водоосвящении? С трудом окончил рассказ о старинной карте, которую видел в архивах и которая рассыпалась у меня в руках — так я объяснил свои знания об географии земли — я даже примерно указал Берингу, где Австралия!
— Оспа, — поставил диагноз врач.
Меня словно обухом по голове ударили. Но я же привился! Я же сделал все, как надо! Или? И тут я неожиданно вспомнил, что этот способ не дает стопроцентной гарантии, что иногда вместо того, чтобы получить иммунитет, человек наоборот, заболевает.
Что, от судьбы не уйти? Кому суждено быть повешенным, того повесят? В нашей истории Петр II умер от оспы, в тридцатом году — я, наконец, вспомнил эту дату. Простыл на водоосвящении, на Москва-реке и где-то заразился. Сейчас тридцать первый год, я в Петербурге, но все равно, водоосвящение, оспа… Нет, мы еще поборемся. Но надо быть готовым ко всему.
— Андрей Иванович, соберите совет, немедленно! — прошу Остермана и, сорвав с шеи ключик, висевший тм на веревочке, протягиваю его Христине и указываю на сейф. — Шкатулка на верхней полке. Особые отделения открыть не раньше, чем указанно.